– Родная сестра! Как она могла так подло со мной поступить? – Джессика Уэйкфилд кипела от возмущения.
Она сердито влезла в платье, в котором собиралась пойти с Томом Маккеем. Ее лучшая подруга Кара Уокер застегнула ей молнию, отступила в сторону и вздохнула. Джессика, как всегда, была великолепна. Ничего не скажешь! Золотистые волосы нежно переливались на обнаженных загорелых плечах. Светились зеленовато-голубые глаза, мягко шуршал легкий шелк платья под цвет глаз. Завершающим штрихом обычно была обворожительная улыбка. Только сейчас Джессике было не до улыбок.
– Смотри, – притворно-озабоченно сказала Джессика, – какая я лохматая. За весь день руки так до волос и не дошли. – Она недовольно встряхнула головой, хотя все золотистые прядки были на месте. – Представляешь, каково выкупаться в одежде у всех на виду. Такое унижение!
При воспоминании об этом Джессика поежилась. С ней сыграли злую шутку – и кто, сестра-близнец Элизабет. Она ведь всегда, по зову сестринского долга, приходила Джессике на помощь.
Невероятно, но факт – Джессику в одежде бросили в школьный бассейн!
Каждый год ребята устраивали шуточную экзекуцию автору колонки слухов в школьной газете. Но писала-то для «Глаз и ушей» Элизабет, а благодаря ловко подстроенной путанице выкупалась не она, а как две капли похожая на нее сестра. Явно она научилась таким штукам у самой Джессики.
– Не знаю, не знаю. По-моему, ты выглядела очень мило. Уж никак не мокрой курицей, хотя ты это вполне заслужила. Сама мне рассказывала, какую свинью ты ей подложила.
Джессика взглядом резко оборвала ее. , – Скажи спасибо, что мы сейчас у тебя дома, а то я бы тебе показала мокрую курицу.
Но в глубине души она понимала, что Кара права.
– Да успокойся, Джесс, ты и правда выглядела сексуально.
Улыбка заиграла у Джессики в уголках рта, и как она ни старалась сохранить обиженный вид, ей это не удалось, В конце концов она со смехом повалилась на кровать Кары.
– Правда что ли? Все равно обидно, когда тебя вот так возьмут и окунут в воду.
Вдруг у нее в голове мелькнула одна мысль. Она сразу посерьезнела.
– Ой, Кара! – воскликнула она. – А что, если все это видел Брюс? Я просто умру.
Брюс Пэтмен ей нравился с первого года учебы.
По нему сохли чуть не половина девушек школы. Красив, как кинозвезда, да еще в придачу ездит на потрясающем черном «порше».
– Подумай лучше о том, что ты будешь королевой осеннего бала, – расчесывая перед зеркалом блестящие черные волосы, сказала в утешение Кара. – Брюс будет ослеплен твоей красотой и ни о чем не вспомнит.
Даже Кара не догадывается, как ей хочется получить корону королевы бала. До бала еще две недели, а уже нет сил ждать. Королем точно выберут Брюса. Другие претенденты ему в подметки не годятся. Если выберут ее, она будет править вместе с Брюсом весь учебный год, а мероприятий в школе предостаточно. Тут уж Брюс никуда не денется – обратит на нее внимание и, конечно, влюбится.
Для нее эта корона – все. Ну, теперь берегитесь! Когда у Джессики Уэйкфилд есть какая-то цель, она добьется ее, чего бы это ни стоило. Очаровательная улыбка, ласкающий взгляд, обходительная манера – все срабатывало безотказно, редко кто срывался с крючка.
Элизабет Уэйкфилд смотрела на осколки на полу: лучшая подруга выронила из рук мерную чашку.
– Лиз, я не нарочно. – Глаза Инид наполнились слезами. – Я не знаю, как так вышло. Она… она сама выскользнула!
Элизабет обняла подругу. Чего там! Обе все равно забрызганы шоколадным сиропом. Инид Роллинз ночевала у Уэйкфилдов. Весь вечер она нервничала, и Лиз решила затеять проект «Печенье-1» в надежде, что это отвлечет подружку от грустных мыслей. То, что у Инид неспокойно на душе, Элизабет заметила еще месяца два назад, когда та только начала встречаться с Ронни Эдвардсом. Ей не хотелось навязываться, она справедливо полагала, что Инид поделится с ней, если сочтет нужным. Элизабет считала, что, даже по праву лучшей подруги, она не имеет права совать нос в чужие дела. Инид пришла вся в слезах, ей было не до разговоров.
