Попытка портрета
(Предисловие)
– А у Димки дедушка был… Колумб! – радостно сообщил мне пятилетний сын. А я подумала: только в детстве можно поверить в невероятное и, страстно желая гармонии в мире, задать вопрос:
– А крокодил добродушный?
И потом запросто состязаться с гением Пикассо, рисуя грозных быков корриды.
А какое поразительное чувство языка бывает у маленьких лингвистов.
– Знаешь ли ты, кто такой Ленин? – спросили однажды взрослые Аркашу.
– Знаю. Ленин – вождь. Он сделал кроволюцию, – ответил четырехлетний эрудит, подарив науке неологизм.
Как неожиданны порой умозаключения детей! Какие жизненные тайны ведомы их головкам? Как ошеломительны их откровения, неопровержимы истины. Они удивительно легко познают мир. Чаще – в игре. Играя, перевоплощаясь, переносятся в любую эпоху, свободно перемещаются по земному шару.
– Я в Парфеноне. Его построили древние греки.
– Я в Гаскони! Рядом с д’Артаньяном. Где моя шпага?
Феноменальное поглощение игрой. Экстаз. Азарт.
Как много, оказывается, можно успеть за детские годы жизни. Например:
– научиться читать и навек полюбить книги;
– собрать коллекции марок, значков, камней;
– воспитать сиамского кота и приручить дикую лису;
– возомнить себя режиссером и снять собственный фильм про ковбоев;
– увидеть мир и принять его красóты;
– и, наконец, избавиться от дурной привычки презирать девчонок.
Да мало ли чего можно успеть в детстве, пока не превратишься в скучного рационального взрослого.
Право, детские годы – начало всех начал, самое важное время человеческой жизни.
Хотелось запечатлеть детский портрет сына. Но оказалось, это не так легко. Ничего однозначного… В разные годы и периоды он был разным. То веселый, смешливый, то упрямый зануда. То сосредоточенный, то рассеянный. То азартный, деятельный, то абсолютный разгильдяй. То говорун, златоуст, то «бирюк»-молчальник. То ярый индивидуалист, то «душа нараспашку». Как собрать портрет? Получается портрет-эскиз. Его завершит только время.
Я взялась писать воспоминания о сыне, чтобы оставить образ в памяти его детей, моих внуков. Но оказалось, что правдивые истории из жизни мальчика, родившегося в начале 60-х годов ХХ века в стране Советов, интересны не только для семейного круга, но и для более широкой аудитории читателей-современников.
Тогда я переворошила домашний архив. Извлекла из него детские рисунки, фотографии и присовокупила их к текстам-воспоминаниям. Так сложилась эта книга.
Автор
– Это не мой ребенок! Мне подменили, – рыдаю я в палате роддома.
У новорожденного – черный чуб запорожского казака. Длинный и густой. Позже он исчезнет. Выпадут младенческие волосы, и мой сын до школьных лет будет белокурым. Голубоглазым блондином.
В полтора года начал говорить. Магнитофонная запись хранит первое заявление, «пушкинское»:
– А теперь, душа-девица, на тебе хочу жениться.
– Не рановато? – спрашивает папа.
– В самый раз! – смеется дед.
– Я уже большой! – утверждает «жених».
Дитя растет. Долой распашонки, ползунки – эти непрезентабельные младенческие одежки. Пора обозначать пол ребенка, мужской. Где мальчиковые туалеты? Вперед – в «Детский мир»! В начале 60-х в этом магазине было изобилие чудесных детских вещей из дружественных стран социалистического лагеря. Чехи, югославы, гэдээровские немцы, венгры присылали советским детям роскошную экипировку. Молодым мамам, привыкшим перешивать своим чадам штанишки и рубашки из остатков бабушкиного гардероба, казались невероятными яркие, модные детские наряды, которые впору носить принцам и принцессам. Итак, первый элегантный костюм Аркаша получил в подарок к своему дню рождения. Настоящий английский костюм – в серо-голубую клетку, пиджак и брюки со стрелочками. «Джентльмен» упорно сдирал с себя непривычное облачение и не проявлял радости. Фотография поразила всех знакомых.
