Сияющая луна. Автобиография Дилго Кхьенце, а также воспоминания семьи, друзей и учеников

By arrangement with Shambhala Publications, Inc

Boulder, Colorado 80301 USA

© Shechen Publications, 2008

© Introduction by Sogyal Rinpoche, the Tertön Sogyal Trust, 2007

© Matthieu Ricard, Photographs 2, 3, 10, 11, 20, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31, 33, 34, 35, 36

© Babeth Van Loo, Photograph 21

© Lodro Thaye, Photograph 22

© Lynn Weinberger, Photograph 24

© Marilynn Silverstone, Photograph 32

All other photographs: photographer unknown.

© А. Ерёменко. Перевод, 2023

© ООО ИД «Ганга». Издание на русском языке, оформление, 2024

Буддийская традиция запечатлевать жизни великих учителей и практикующих восходит ко временам Будды Шакьямуни. Жизнеописание служит способом выразить благодарность и признательность учителям, а также источником вдохновения и поучительным примером для будущих поколений. По этой причине я с большим удовольствием узнал о готовящейся публикации данной книги. Этот правдивый рассказ о жизни и деяниях Кьябдже Кхьенце Ринпоче, которого я почитаю как одного из своих драгоценных учителей, был написан с целью напомнить тем, кто был с ним знаком, и рассказать тем, кто не знал его лично, о его великих качествах.

Наша первая и, как оказалось, счастливая встреча состоялась в монастыре Джокханг в Лхасе, когда я возвращался из своего первого паломничества по Индии. Однако узнать Кхьенце Ринпоче получше мне довелось лишь намного позже, когда мы оба жили в изгнании. В свойственной этому великому и сердечному человеку манере он проявил ко мне невероятную доброту и раскрыл передо мной сокровищницу своих опыта и знания, даровав посвящения, учения и передачи.

Безусловно, одно из важнейших назначений жизнеописаний таких великих учителей, как Кхьенце Ринпоче, – это напомнить о том, через что им пришлось пройти, чтобы быть теми, кем они были. Большинство из нас, ныне живущих, будут помнить Кхьенце Ринпоче за необыкновенное тепло присутствия, удивительную чуткость и внимательную заботу о других, полагая, что он был таким всегда. Но даже великим ламам приходится работать над собой, чтобы преобразить свой ум, и Кхьенце Ринпоче не был исключением. С молодости он посвящал всё своё время изучению и практике Дхармы и обучению других, проведя почти четверть жизни в ретритах, и вёл такой образ жизни до самой смерти. Он настолько свыкся с ним, что казалось, будто такая жизнь давалась ему легко. Эта книга повествует о том, чего ему это стоило.

Традиционно мы говорим, что одна из главных добродетелей учителя проявляется в том, что он просто присутствует среди нас и служит нам примером. Дилго Кхьенце Ринпоче, несомненно, относится к числу самых реализованных буддийских учителей, которых я встречал. В то же время он излучал теплоту и жизнерадостность, присущие любому по-настоящему доброму и искреннему человеку. Поскольку такие достоинства лежат в основе богатой многовековой тибетской культуры, он естественным образом являл собой пример настоящего тибетца. Для меня было огромной честью знать его лично. Я уверен, что читатели обретут великую пользу, познакомившись с ним в какой-то мере на страницах этой книги.

Каким бы скромным ни был мой рассказ о жизни Дилго Кхьенце Ринпоче и его огромном наследии, я предвижу, что нынешнее поколение учеников едва ли поверит, что одному человеку удалось столь многого достичь за одну жизнь. Тем не менее невероятные истории – неотъемлемая часть буддийской традиции, и сутры махаяны и тантрические тексты изобилуют удивительными подробностями о том, какое бесчисленное множество деяний совершали великие учителя и какие трудности и лишения приходилось претерпевать великим бодхисаттвам прошлого, чтобы получить и практиковать учения. Среди более поздних примеров такой судьбы – жизни великих учителей риме Джамьянга Кхьенце Вангпо и Джамгона Конгтрула Лодро Тхае, которые в XIX столетии преобразовали и возродили тибетский буддизм. Можно только поражаться небывалому размаху их деятельности. Количество одних только текстов, которые они написали, настолько велико, что трудно поверить, что в течение жизни они занимались чем-то иным. Подобным образом количество учений, которые они получили, настолько обширно, что остаётся только недоумевать, как они успевали делать что-то ещё. И всё же они даровали такое невероятное количество учений, которое, казалось бы, невозможно успеть передать за одну жизнь.