«Я всегда был сам по себе, всегда был одним. Я никогда никому не подчинялся, и не собираюсь. Живу, как живу. Жизнь без цели, просто путь, по которому я иду. Мне не надо ничего большего. Я ничего не жду от этой жизни. Я живу лишь мгновением, что есть сейчас. Я живу лишь для себя и ради себя, дерусь, защищая себя, свои амбиции, свою свободу. Я свободен от любых оков. Живу в своё удовольствие…»
Что есть человеческое имя? Просто название, способ обозначить? Если так, то почему в нашей голове некоторые имена бывают связаны только с определёнными людьми? Почему мы их даже с другой интонацией произносим у себя же в голове, имея в виду именно этого человека, а не соседа снизу, который по счастливой случайности оказался тезкой того, первого?
И да, психологами обозначено, что звук собственного имени для человека является самым приятным. Карнеги поэтому и советует называть людей только по имени, и это один из путей, как завоевать их расположение.
Если же напротив, ты не хочешь этого, или хочешь скрыть себя за завесой дистанции по каким-либо причинам, то можно заменять имена, использовать глупые клички, фамилию, или даже отчество. И вроде бы и человек обрастает личностью, а вроде бы на дистанции, не так близко.
Он ненавидел своё имя.
Захар.
Каждый раз оно вызывало в нём приступ фантомной тошноты, что раздражением пробегала по позвоночнику. Его так назвала его мать, которая никогда его не любила. В честь деда, которого он никогда не знал.
Он протёр рукой запотевшее зеркало ванной и невидящим взглядом уставился на своё отражение.
«Этому меня научила ты, мама, научила ненавидеть себя.
Ещё в тот момент, когда осознала, что сделать аборт уже поздно. Ты научила меня жить по нынешнему подобию, когда, каждый раз кормя меня подзатыльниками, посылала порошайничать, когда я часто ложился спать голодным. Я научился выживать в этом жестоком мире. Научился нападать, чтобы не напали на меня, научился кусать, чтобы не укусили меня. На улице я познал всю правду жизни. Познал саму жизнь…»
Он пытался прятаться за какими-то нелепыми кличками, которые ему давали.
Заха. Бэха. БЗГ.
В каждом обществе, в которое он попадал, его называли по-разному. Видимо, с ним всегда хотели иметь какую-то дистанцию, что-то, что убережёт от его тяжёлого взгляда или кулака. Но он не поэтому ненавидел эти клички, нет. Просто они все походили от его имени, фамилии, или инициалов. А он больше всего на свете жаждал просто содрать с себя эти проклятые сочетания слов, которые хранились в его паспорте, но отчего-то за них сильнее всего и держался.
«Я был готов к жизни, когда меня забрал к себе отец, когда тебя, мама, было уже не спасти из плена наркоты. Я был готов теперь познать и все радости столь громкого имени моего отца. Внебрачный сын самого крупного акционера, а по-совместительству, и председателя одной из самых известных компаний страны – шутка ли?»
И всё же он ненавидел свою фамилию больше всего.
Бэх.
Три буквы. Могущество и власть. Презрение и обида.
«Я был готов к тому, что хотя человек, приходящийся мне кровным отцом, и пытался всячески меня поддерживать, что хотя меня вроде бы и приняла его жена, я, как и прежде, останусь одним. Я был готов к тому, что сводные братья и сёстры меня будут презирать. Я был готов прочесть в их глазах, как и в глазах многих других, столь обидные слова. Я был готов…».
Внебрачный вылупок. Бастард. Отребье.
Сильный и агрессивный. Его не задеть таким.
«Ты научила меня быть готовым к любой подлости судьбы. Ты научила меня жить и быть готовым умереть без тоски, без любви, без жалости.
