Баюн потянулся, зевнул и ловко спрыгнул со здоровенного пня. Разбросанные по земле ветки и кости захрустели под мощными лапами. Светало, первые лучи восходящего солнца готовились разогнать сизый мрак вековых сосен. Кот раздраженно взглянул на костер – хилое пламя едва трепыхалось на остывающих углях. Он огонь развел? Развел. Песни сладкие пел? Пел. Но за всю ночь так никто и не пришел! В животе тоскливо заурчало. «Эх, сейчас бы доброго молодца пожевать. Или девицу молоденькую!» – Баюн прошелся по полянке, с мрачным удовлетворением ломая обглоданные до блеска черепушки. Еще недавно людишки сами приходили в его логово, восторженно внимали чарующим историям и получали свое… Кто-то – помощь в беде и ответы на все вопросы, а кто-то – смерть от когтей. Таков непреложный закон жизни! Внезапно из кустов послышался тихий шорох, и Баюн тут же насторожился. Глаза его, видевшие в полутьме так же прекрасно, как и при ярком дневном свете, не заметили ничего подозрительного: кусты как кусты, за ними – дерево поваленное, чуть поодаль – тропа человеческая.
Но неприятное ощущение опасности и не думало исчезать. Скользкое, липкое, будто взгляд матерого охотника на загривке ничего не подозревающей жертвы. «Ладно попробуем по-старинке!»
– Подойди, путник, погрейся у костра, не бойся! Поди замерз, устал с дороги. А коли тайны какие узнать хочешь, спроси, не стесняйся. О цене договоримся, – хитро щурясь, промурлыкал котяра.
Тишина. Даже проснувшиеся птицы не удостоили сказителя ответом. Баюн разочарованно свернулся клубком: «Ладно. Завтра будет новый день. Деревенские рано или поздно отправятся в лес по грибы да ягоды, тогда и попируем…» Внезапно на кота набросили тяжелую сеть сразу с двух сторон! Мохнатый вскочил на лапы и рванул вперед, рассекая веревки острыми когтями, но диковинное плетение поддавалось с трудом. Запахло горелой шерстью, а на любимой иссиня-черной шкурке появились подпалины. «Колдовство!»
Точно, колдовство, любую другую сеть Баюн порвал бы в два счета. «Но кто посмел?! Черти какие? Анчутка? Леший? Нет, у тех ни сил, ни смелости не хватит… Яга! Ух, старая кошелка! Знал же, что не стоит с ней связываться, ввек с колдуньей не договоришься! Приходит без приглашения, гостей своих водит, еще и требует невозможного…»
– Тяни, Михайло, – прогремел из-за дерева зычный голос. «Богатырь?!»
Переплетенные хитрым узлом веревки стремительно сжималась, впиваясь в гибкое кошачье тело. Баюн вертелся и рвал их когтями, освободил одну лапу и почти что вырвался сам. Но подбежавший незнакомец накинул поверх первой сети вторую. «Неужели простой человек?! Да как он посмел!» – в глазах кота полыхнула ярость.
– Одежонка плохонькая, волосы седеют… Может, помочь тебе чем? Рассказать, где богатство хранится? Чтобы ты к деткам своим да к женушке ненаглядной не с пустыми руками вернулся?
– Не слушай его! – вновь прокричал скрывающийся в тенях незнакомец.
Седой потянул веревки на себя, но медленно, нерешительно. «Надо же, залепил уши воском! Точно карга подсказала…» Мерзавка покусилась на главное сокровище Баюна – его кошачью свободу. Надо было выбираться…
– Честный ты человек, добрый. Люблю я таких. На богатства не заришься. Правильно. А молодость хочешь вернуть?
Незнакомец замер как вкопанный. В его глазах читалось огромное желание и робкая надежда. То, что нужно.
– Сторона-то большая. Город в ней есть, Китеж-град называется. В нем жизни колодец запрятан. Люди думают – сказка. Но я там бывал, дорогу знаю. Подойди, и тебе подскажу!