На закате бухта Жемчужницы красивее всего. Особенно в безветренную погоду. Темная полоска мокрого песка узкая, волны на тихой воде едва заметны, погода такая – лучше и не бывает. Для чего? Для сказки! На закате при хорошей погоде в бухту приплывает сам капитан Эгра. Конечно, если корабль знаменитого путешественника стоит на якоре в столичном порту. А ведь известно: Эгра в последние годы редко ступает на берег, который однажды уже посещал. Обычное дело для первооткрывателя: заметить остров или целый материк, быстро осмотреть прибрежные красоты, придумать открытию красивое имя – и поспешить к неизведанным берегам, пока что безымянным…
Но бухта Жемчужницы – особое место. Рядом большой город, где капитан, как всем известно, родился. Эта бухта давным-давно была для маленького Эгры всем миром. Но Эгра рос, и знакомый ему мир тоже делался больше. А город оставался прежним, и потому как будто сжимался, пока не стал точкой на карте странствий. Крохотной точкой… Всегда притягивающей взгляд. Ведь в этой точке по-прежнему помещался целый мир – тот, из детства. Волшебный.
Вернувшись в родной город, Эгра спешил переделать свои взрослые дела, и на закате приплывал в бухту Жемчужницы. И всегда его ждали дети. Ведь никто не умел лучше капитана рассказывать сказки. Дети его так и звали – Сказочник.
Даже в плохую погоду дети приходили на берег. Даже когда корабль Эгры покидал порт —ждали его возвращения. И, едва пролетал слух, что корабль Эгры виден на горизонте, город расцветал детскими улыбками: придет вечер, и вот тогда…
Капитан каждый раз всплывал у дальних скал, булькая и фыркая. Его панцирь казался драгоценным в вечерней золотой воде. Эгра быстро плыл к берегу, и усы волн тянулись за ним, словно уговаривая не покидать море, родное для всякого выра.
– Сказочник! – кричали дети и махали руками. – Эгра! Мы ждали! Ждали каждый день, даже в плохую погоду! Мы о тебе думали, когда приходил большой шторм! Мы уговаривали тетку бурю поберечь твой корабль!
После таких доводов море сдавалось, длинные усы волн разбегались, не смея удерживать капитана. Ведь его так ждали! И выр покидал воду, взбегал по мокрому песку, шелестя десятью парами коротких сильных лап. Эгра ложился на обычное место, потому что всякая сказка требует обстоятельности и порядка. Дети приносили сухие поленья и красивые, сложно скрученные, ветки. Эгра не только говорил. Он мастерил из дерева героев сказок и дарил детям.
И вот – вечер. Тихо…
Дети ждут. Кто-то первый замечает панцирь капитана! Щурится против солнца, не смеет поверить – и, наконец, шепотом спрашивает: Эгра? Скоро вся бухта звенит голосами. И Эгра плывет в золоте заката из большого взрослого мира – в огромный сказочный, пусть он на карте всего-то точка.
– Я вернулся, – говорит Эгра детям. – Я вам рад.
Он перебирает поленья, а дети наперебой напоминают знакомые истории, предлагают их повторить. И уговаривают рассказать новые…
Выр слушает гомон, согласно качает усами.
– Сегодня расскажу, как жил маленький Эгра, – обещает он.
Двигает ближе полено. Примерятся – и начинает вырезать фигурку выра.
А выры – они каковы? Ничуть не похожи на людей! Скорее уж родня креветкам, только гораздо крупнее. У выров длинное тело в крепком панцире из множества пластин, у них десять пар лап. Шеи нет, плеч нет и головы – тоже, вместо всего этого одна сплошная головогрудь. Еще выры усатые. У них имеется много мелких усов и пара главных: длинных, крепких. Усы – настоящее оружие выра.
