В давние-давние времена жил на Руси молодой князь. Уж таким он был пригожим да веселым, что все девушки в округе тайно по нему вздыхали. Что ни вечер, на лужайке перед княжеским теремом собирался хоровод. Звонкие девичьи голоса заводили песни, зазывали князя.
– Ах ты, сокол – князь,
Выходи на двор,
На зеленый луг,
На высок бугор!
Вьется, кружится хоровод, колышутся подолы ярких сарафанов, струятся по спинам косы из-под пестрых венков. Никак не устоять князю!
Каждый вечер спускался он с высокого тесового крыльца и с улыбкой присоединялся к плясуньям. Ах, как трепетали сердечки девушек, как покрывались румянцем их нежные щеки, как лукаво блестели из-под ресниц глаза! Каждая надеялась, что именно ее заметит князь, именно ее выберет, полюбит. А князю все нипочем! Со всеми он ласков, каждой доброе слово скажет, каждой улыбнется.
Но как-то раз появилась в хороводе новая девушка. Была она такой юной и застенчивой, что даже глаза поднять на князя стеснялась. Пушистые длинные ресницы подрагивали на щеках, румяных, словно спелые осенние яблочки. Густые светлые волосы были собраны в тяжелую косу, которая едва не доставала до земли. А какая тонкая белоснежная рубашка с затейливой вышивкой украшала хрупкие девичьи плечи!
– Кто она такая? – поинтересовался князь.
– Новая белошвейка с дальнего городища, – отвечали девушки.
– Как звать тебя, красавица?
Юная белошвейка залилась румянцем и еле слышно прошептала:
– Онежка.
– Что же ты прячешь глаза, Онежка? Может, совесть твоя нечиста? Или я такой урод, что на меня и глядеть тошно?
– Что ты, князь! – испуганно воскликнула девушка и обожгла его взглядом, полным синего пламени.
В ответ сердце князя замерло, а потом забилось часто-часто. Такого с ним раньше не случалось. Стараясь не выдать своего смятения, князь взял Онежку за руку и повел ее впереди хоровода. А когда пришло время расставаться, шепнул ей на ушко:
– Жду тебя на рассвете у круглого озера. Придешь?
И без того алые щеки вспыхнули еще ярче. Пушистые ресницы скрыли от князя синий блеск девичьих глаз. Онежка опустила голову, что-то неразборчиво пролепетала и умчалась в темноту, словно дикая козочка.
– Так придет она или нет? – пожал плечами князь.
Всю ночь он тщетно пытался заснуть, но сон бежал от него. Едва небо за окошком терема посветлело, князь вскочил с пуховых перин и поспешил к заветному озеру. Заря не успела еще окрасить небо румянцем, а он уже был на месте.
У самой воды под ветвями плакучей ивы неподвижно сидела Онежка. Видимо, девушка уже давно была здесь. Она успела продрогнуть и пыталась согреться, уткнув подбородок в колени и обхватив ноги руками.
Сердце князя радостно забилось:
– Она пришла!
Он тихонько подошел к девушке и осторожно прикрыл озябшие плечи своим кафтаном.
– Ты давно уже сидишь здесь? – заботливо спросил князь, пристраиваясь рядом.
– С вечера, – прошептала девушка дрожащими губами.
– Ах ты, голубка моя!
Князь обнял Онежку и прижал ее к своей горячей груди.
Из-за леса показалось алое солнышко. Оно взглянуло на парочку возле озера и улыбнулось ей. Солнышку нравилось, когда в сердцах людей вспыхивал огонь любви, такой же жаркий, как и само великое светило.
С тех пор молодой князь не расставался со своей избранницей. На веселых пирах она сидела рядом с ним за столом. На охоте она скакала с князем по полям. Вечерами она пела ему песни и рассказывала занимательные истории, которых знала великое множество.
Но тут нежданно-негаданно приключилась война. Соседний князь вторгся со своей дружиной в дальние пределы княжества.
