Николас
Я сидел в кресле и вязал шарф. Звук костра из камина успокаивал. Толстые нитки мягко касались кожи.
Завтра сложный день. Рождество. Моя смена. Мы с Арктиком будем собирать осколки грусти и дарить чудеса. Люди называют нас Сантами, но мы всего лишь мусорщики, которые забирают горечь. Они думают, что это чудо, но это наш способ выжить.
Осколки необходимы для поддержания жизни во Фростмуре. Мы перерабатываем их и получаем энергию для колдовства. И мы вовсе не добрые волшебники, какими нас принято считать. Похоть, злость и хитрость – тоже наша сущность.
Створки с грохотом распахнулись, и в окно влетела фея. Закружились снежинки, и существо размером с бабочку превратилось в прекрасную девушку. Почти прозрачное серебряное платье струилось по светящейся коже. Волосы длинные, цвета лавандовой ночи. Феи всегда очаровывали своей красотой.
– Вилли, – удивился я, изогнув бровь. – Зачем пришла?
Покачивая бёдрами, она медленно подошла к креслу, наклонилась. В нос ударил аромат мороза и зимних цветов.
– Я соскучилась, Ник. – Девушка провела пальцами по груди, торсу, спустилась ниже к штанам, но я перехватил руку.
– Нельзя, Вилли. Ты же знаешь. Мы не должны получать удовольствие перед тем, как идём в мир людей.
Но она будто не слушала. Приподняв платье, оседлала меня и взяла из рук недовязанный шарф.
– Что это за увлечение такое дурацкое? – фыркнула она, откладывая спицы в сторону. – Давай лучше я тебя займу чем-то очень интересным.
Вилли скользнула ладошками по моему лицу к затылку, приблизилась и впилась поцелуем.
Её жаркое дыхание и резвый язычок будили во мне что-то животное.
Я провёл рукой по её спине вниз, к ягодицам, отчего она застонала, а мой член начал наливаться кровью.
– Не сегодня, – с трудом отстранился я.
– Без тебя, что ли, не справятся? – надула губки она и снова прильнула к моему телу.
На этот раз к шее.
Её язык скользил по коже, а я падал в ощущения: желание нарастало, по телу бегали мурашки, внутри жгло нетерпением.
– Нет, Вилли. Найди на сегодняшнюю ночь себе кого-нибудь другого.
– Хочу тебя, – шепнула она на ушко. – Ты самый вкусный.
Девушка вобрала в рот мочку уха, посасывая её, а мои руки безвольно бродили по её телу.
Все знали, что феи используют магию обольщения, чтобы получить эмоции, которые они едят на завтрак, обед и ужин. Поэтому эти создания достаточно развратны и порочны. Редко имеют одного партнёра. Зачастую их два или три.
Вилли, бывало, заходила, и мы занимались всю ночь безудержным сексом. То ли во мне было столько страсти, то ли Вилли как-то воздействовала на мой мозг. Он становился размером в горошину и перемещался в область паха.
Отношений у нас не было, просто стихийные соития, когда Вилли этого хотела.
Но перед выходом в мир людей нам запрещено получать удовольствие, чтобы не нарушать магические способности и не мерцать. Выход требовал много сил.
И сейчас эта девушка пыталась лишить меня их.
Её промежность уже активно тёрлась о мою вздыбленную ширинку. И это безумно заводило. Но…
Я подхватил Вилли за бёдра, встал и опустил девушку на пол.
Она расстроенно выдохнула, а я прижал её к себе.
– Когда вернусь, отымею тебя во все твои феечные дырочки, – прошептал я ей в губы, гладя ладонью по округлой попе. – Но сегодня – нет…
В окно влетели ещё две бабочки и, осыпаясь пыльцой, обернулись мужчинами.
Первый – высокий платиновый блондин с тёмными, серыми глазами – Ларри, а второй – чуть ниже, но мощнее в плечах, шатен, с миловидным мальчишеским лицом и белоснежной кожей – Гарри. Два брата. Бесстыдные извращенцы, которые только и делали, что трахали всё подряд. Я их не особо любил, но сейчас они как нельзя вовремя.
