Похоже, после изматывающего перелета из Нью-Йорка в Северную Калифорнию у Ника Андреаса начались слуховые галлюцинации, ведь иначе никак не объяснить последнее заявление его ассистентки Джулии было невозможно.
– Ваша бывшая жена подала заявление на открывшуюся вакансию вашего ассистента.
Больше всего на свете Ник хотел сейчас оказаться в своем доме на берегу океана, снять проклятый костюм и вздремнуть в любимом гамаке. Он заскочил в офис только на минуту, потому что необходимо было подготовить документы для подписания контракта, который обеспечит ему и служащим «Андреас фабрикс» доход на ближайшие месяцы.
Он помнил, что сам попросил уходящую на пенсию Джулию подыскать себе достойную замену, но не был уверен, что Мегги Форсайт – лучшая кандидатка на эту роль. Его ассистентка должна была постоянно, десять часов в день, шесть дней в неделю, работать рядом с ним. Кто захочет проводить столько времени в компании бывшей жены, даже если последний раз виделся с ней пятнадцать лет назад и едва помнил, как она выглядит?
– Вы бы не предлагали мне ее кандидатуру, если бы не были уверены, что она достаточно квалифицированна для этой работы, правда, Джулия?
– Конечно. Даже более чем квалифицированна в некоторых аспектах.
– И она действительно сама подала резюме?
– Уверяю вас, мы ее не выслеживали и к насилию не прибегали.
Ник со скептической усмешкой откинулся на спинку кресла.
Значит, Мегги хочет с работать с ним? Как странно. Он уже много лет не думал о ней, но сейчас вдруг вспомнил, как солнце сияло в ее золотисто-рыжих волосах, вспомнил ее счастливую улыбку, ее смех.
– Простите, мне до сих пор сложно в это поверить. Мы с Мегги расстались отнюдь не лучшими друзьями. Мне казалось, что «Андреас фабрикс» – последнее место в мире, где она захочет работать.
– Ей нужны деньги, – серьезно ответила его шестидесятипятилетняя ассистентка.
Она на мели? Совсем как он, когда они познакомились.
Воспоминания о его детстве и юности водопадом хлынули в сознание Ника. Вот Мегги шесть, она пошла в первый класс, и у нее нет двух передних зубов. Она, как и всегда, отдает ему половину своего завтрака, потому что своего у Ника обычно не было. Следующее воспоминание, и Мегги уже двенадцать: они вместе бегут на рыбалку, чтобы у Ника и его матери было что приготовить на ужин. А вот Мегги шестнадцать, она весь день проводит в сувенирной лавке, где Ник тогда работал, чтобы хоть как-то развлечь его.
И Мегги в восемнадцать, носящая под сердцем его ребенка.
Давно забытая боль сдавила сердце Ника. Женщина, с которой были связаны самые теплые и светлые воспоминания, бросила его в тот же день, когда потеряла их ребенка. Значит, она не любила его и вышла замуж лишь из-за случайной беременности. Через двадцать минут после их возвращения из больницы она уже сбегала по ступенькам дома его матери, сбегала из его жизни.
– Она, наверное, хочет работать со мной не больше, чем я с ней.
– Пока вы были в Нью-Йорке, умерла ее мачеха. Приехав домой, она решила, что не может бросить отца совсем одного. Она уволилась с прежней работы и переехала жить сюда. Но, как ты сам знаешь, в Оушен-Палмз можно работать лишь в двух сферах: в туризме или у тебя.
– Что ж, тогда наймите ее.
– Правда? – удивленно округлила глаза Джулия.
– Конечно. Мы поженились, когда были совсем детьми, пятнадцать лет назад – стоит ли ворошить прошлое?
Он ведь не такой уж самовлюбленный эгоист, чтобы позволить Мегги страдать лишь потому, что когда-то у них не сложились отношения. Он лучше, чем кто-либо другой, знал, каково это, когда нет вариантов. Он провел свое детство в бедности и не мог позволить, чтобы человек, который разделял с ним все его горести, помогал и даже пару раз спасал его, повторил его судьбу.
