Она проснулась, хотя это было больше похоже на активацию сознания. Глаза открылись, и всё стало мгновенно ясно: только что ей снился сон, а это – реальность.
После пробуждения все страдали кратковременной амнезией, которая проходила со временем, и воспоминания возвращались постепенно всё более и более далекие. Прямо сейчас она не помнила почти ничего из своего прошлого, только совсем общие очертания. Она знала про миссию рассеяния: необходимая в общих чертах информация о полете была заложена в её сознание. Она помнила, что всё, что интересовало компьютер, – это как её мозг будет работать с этой информацией. Её эмоциональный отклик на те или иные аспекты миссии и события, не являющиеся предсказуемым результатом работы системы. Миссия в основе своей состояла в том, чтобы заселить людьми новые миры и обеспечить им достойное существование.
Она находилась в гибернационной камере, которая была заполнена безынерционной жидкостью, и тело было погружено в жидкость полностью. Снабжение кислородом происходило через мельчайшие прозрачные микротрубки, входящие в кровеносную систему.
В тот момент, когда девушка подумала о том, что она не дышит легкими, ей немедленно захотелось это сделать. Жидкость начала спускаться, и на поверхность сначала показалась голова с закрытыми глазами. Из носа и уголков губ стекали молочные подтеки. Полупрозрачная белая жидкость перестала поддерживать тело на плаву, и девушке пришлось встать на пол. Каштановые волосы облепили плечи и грудь, по которым текли ручейки жидкости, стекая по бедрам к ступням. Вскоре поверхность жидкости вовсе исчезла в ячеистом полу камеры, оставив девушку стоять посреди провисших трубок, все еще присоединенных к телу, и по стенам продолжали сползать мокрые подтеки.
– Здравствуй Е74, – голос спокойный и приятный исходил отовсюду.
Сразу же пришло осознание, что компьютер корабля полностью контролирует процесс пробуждения.
Она почувствовала, как несколько мягких осторожных рук коснулись и потянули за многочисленные трубки, начали нежно убирать их с тела. Ксентолюди – заботливые и безмолвные цифровые маленькие слуги, прозрачные и мерцающие голограммы, помогали ей с пришествием в этот мир. Поскольку они не имели своих тел, они никогда не мешались под руками и не могли ничего испортить, но при этом были способны воздействовать на механизмы и приборы жизнеобеспечения.
– Вдыхай медленно, первые вдохи могут быть болезненными, – прозвучал мягкий заботливый голос.
Она вдохнула. В горле как острым стеклом резанула боль, и она тяжело закашлялась. Слабость подкосила колени, она упала на белый стерильный пол камеры, схватилась за горло, судорожно с хрипом вдохнула снова. Ксентолюди протянули свои заботливые руки в попытках удержать девушку. Она закашлялась, её тело сотрясали долгие тяжкие судороги. Из легких выходила белая жидкость.
– В дальнейшем я постараюсь минимизировать страдания, – сказал компьютер. – Не вставай пока не привыкнешь дышать своими лёгкими.
– Я ведь делала это раньше, почему мне так больно? – сдавленно проговорила девушка.
– Пока ты ждала своего часа, я обновил клетки твоих легких, они никогда не дышали воздухом.
Е74 знала, что во время полета жёсткое космическое излучение неизбежно разрушает тело, поэтому компьютер может вырастить и заменить некоторые поврежденные клетки.
– Какой процент клеток лёгких ты обновил?
– Все.
Сердце Е74 захолонуло, страх пробрался в её внутренности и парализовал, по спине прошел озноб, в животе что-то сжалось.
"Вот почему я ничего не помню" – подумала Е74.
Посидев на полу какое-то время, она с трудом смогла подняться. Убедившись, что её не шатает в стороны, колени не подкашиваются, а ступни твердо стоят на полу, она попыталась понять, куда ей идти. Ксенты, окружавшие её, все как по команде повернули головы в сторону одного из коридоров и постепенно растворились. Из комнаты вело несколько туннелей коридоров. Она посмотрела в тот, куда в последний раз смотрели слуги.
