Осень пришла как-то неожиданно. Пару дней назад еще светило холодное, но яркое октябрьское солнышко, в воздухе грустно, но вместе с тем упоительно пахло опавшими листьями, птицы носились как сумасшедшие. Но вчера небо сделалось свинцовым, стало сочиться унылым колючим дождем. Сегодня осень сделала следующий шаг в сторону неминуемой зимы – поднялся ветер, резко похолодало, дождь шел, не делая передышки.
Мне, в общем-то, это было на руку. Задача была сформулирована заранее. Мне нужно было выйти за калитку в строго определенный момент и укрыться в тени старого раскидистого дерева, встать в выбранное место, где ветки особенно густые и меня точно никому не будет видно, даже если присматриваться специально.
Но в такую погоду гуляющих ожидать не стоило, погода не располагала к тому, чтобы наслаждаться свежим воздухом.
Времени у меня было мало, задуманное следовало сделать очень быстро, чтобы не успеть промокнуть под дождем, не нужно, чтобы кто-нибудь потом вспомнил о том, что у меня были мокрые волосы. Мною, конечно, была придумана подстраховка, но все-таки… Береженого, как говорится, Бог бережет, хотя в данном случае кощунствовать, упоминая Господа, не стоит.
Встать пришлось не совсем там, где планировалось, потому что с веток прилично капало. Какое счастье, что мне в свое время пришло в голову купить очки ночного видения, без них в такую погоду мне пришлось бы нелегко.
Дыхание мое почти остановилось, взгляд был прикован к входной двери. Руки не дрожали, сердце билось гулко, но ровно.
Наконец дверь открылась и громко, звонко залаяла Пума. Она бесновалась перед калиткой, и, как только та открылась, собака рванула по тропинке: здесь никто не надевал на нее поводок, не было надобности. Пусть побегает, пока за городом.
Вслед за Пумой из калитки выскользнула женская фигурка в розовой куртке с низко надвинутым на лоб капюшоном и в спортивных штанах типа лыжных. Ветки дерева заслонили от меня ее лицо, да мне и не хотелось его видеть. Только не сейчас. Мне даже показалось целесообразным на всякий случай сделать шаг назад, в сторону ствола, хотя на мне была черная одежда и различить мой силуэт и так было бы очень непросто.
Действовать нужно было быстро. Во-первых, в такую погоду долгой прогулки с собакой не будет. Пума, скорее всего, немного пробежится, сделает свои собачьи дела, и ее загонят домой. Во-вторых, никто не должен заметить моего отсутствия.
Женщина в розовой непромокаемой курточке не стала далеко отходить от калитки: мало приятного шлепать по лужам в темноте. Отпустив собаку, она встала ко мне спиной – как раз то, что нужно.
Мне оставалось только прицелиться и спустить курок. Целиться надо было в капюшон, чтобы никаких реанимаций, никакого тяжелого, но стабильного состояния и тому подобного. Только смерть. Верная и мгновенная. Каждая секунда промедления могла обрушить весь сценарий, и другого уже не будет, это мне было понятно. На еще один план у меня просто не хватит решимости.
Розовая курточка топталась на месте, ожидая, когда убежавшая собака снова появится в поле зрения.
Шаг вперед. Я достаю пистолет, подхожу максимально близко. Сжимаюсь как пружина, стискиваю губы.
Я стреляю. Розовая курточка падает на тропинку. Звук выстрела, смягченный глушителем, не говоря уже о дожде, слышен только мне.
Я не оглядываюсь, быстро шагаю по тропинке, ведущей к дому, но не захожу внутрь. В роще за домом мною облюбовано дерево с дуплом, я легко нахожу его с помощью очков ночного видения, поднимаю ногу и делаю решительный шаг по покатому стволу. Забрасываю пистолет в дупло, поднимаю с земли ворох мокрых прелых листьев, отправляю их вслед за отработавшим свое оружием. До поры до времени пистолет будет лежать там, а в дальнейшем я легко извлеку его оттуда.
