Когда на тебя направлено несколько стволов, и ты понимаешь, что скорость и реакция этих людей мало чем отличаются от твоей, не возникает никакого желания дёргаться. Впрочем, и подыхать несильно хочется, а всё идёт именно к этому. Двое против двадцати, даже думать нечего, что у нас есть хоть малейший шанс на победу. И Ярг прекрасно это понимает: самодовольная ухмылка на лице, полная уверенность в победе во взгляде, кажется, он даже подбородок ещё выше задрал.
Давненько я не видел эту гниду, уже и позабыл, как сильно он меня бесит. Наша ненависть взаимна, хотя до сих пор не могу понять, с чего она возникла. Нет, за себя я знаю точно и прекрасно помню всё то зло, что принёс мне этот надменный ублюдок. Вот только что это меняет в данных обстоятельствах? Драгоценное время утекает сквозь пальцы, инициатива в руках врага и, похоже, никакие высшие силы не желают вмешиваться в наши разборки. Он меня обыграл, притом уже дважды.
Мысли мелькнули в голове за долю секунды и, несмотря на их обречённость, тренированное тело вступило в игру по собственному разумению. Отвечать этому мудаку я не собирался, нет в том совершенно никакого смысла. Весь разговор с его стороны рассчитан лишь на то, чтобы потешить собственное эго, унизить меня, растоптать на глазах своих людей. Мне же необходимо выжить, не знаю как, не понимаю зачем, возможно, того желают инстинкты.
Молниеносный рывок вправо и часть стволов неумолимо последовало за мной. Лямка начала движение в противоположную сторону, справедливо поделив противника надвое. Треск очередей нарушил привычные звуки природы, на что моментально отреагировала местная фауна. Птицы сорвались с ветвей, чья-то приличная туша захрустела кустарником, покидая опасное место.
Я влетел в густую растительность, что произрастала на краю тропы и одежда тут же напиталась водой, которая покоилась на широких листьях. Не знаю, на что я надеялся, для плотно летящих пуль это вряд ли станет хоть какой-то преградой. Они попросту не заметят сочную зелень, пройдут её насквозь, после чего примутся рвать моё тело. Но за себя я волнуюсь меньше всего. Лямка! Неужели я снова её потеряю, повторно переживу момент её смерти?! Чёртов ублюдок, как же я тебя ненавижу! Радует лишь одно: я проживу не намного дольше моей девочки.
Но что это? Что происходит? Почему я не вижу, как зелень разлетается в мелкую крошку? Где невыносимая боль от горячего свинца, что рвёт мою плоть? И что это за странная пелена, за которой с трудом удаётся рассмотреть противника? Это что, вода? Стена из воды? Но как, кто и самое главное – зачем?
Ещё в падении я уловил, как резко изменились звуки выстрелов: сделались глухими, словно доносились сквозь вату. Но я списал это на адреналин и гулкие удары сердца, что отдавались в висках.
– Влад! – со стороны тропы прозвучал крик Лемы, который заставил меня встрепенуться, оторваться от созерцания необычного.
– Я в порядке, – махнул я рукой, обозначив местоположение, и выбрался из густой листвы.
– Что это?
– Понятия не имею.
Я подобрался поближе, чтобы в деталях рассмотреть странное поведение воды. На поверку это оказалась вовсе не стена, скорее, купол, или даже капля огромного размера. Ею накрыло Ярга и его людей, а заодно погасило энергию пуль, не дав им добраться до нас. Люди внутри всячески боролись с неизвестной стихией, в попытке выбраться из смертоносной ловушки. Казалось бы, что может быть проще – плыви и всё получится. Но вода внутри этой капли, словно закручивалась, каждый раз затягивая людей к центру. Тех, кто пробовал плыть, поток раскручивал по спирали, и в итоге они всё равно оказывались в общей куче.
– Откуда это взялось? – снова задала вопрос Лема.
