Как же ей все надоело!..
Устало затягивая пуанты, Вероника,
насупившись, думала о предстоящем просмотре. Почему всегда все вот
так: у ее друзей уже совсем скоро каникулы, кто-то уже защитил
диплом, сдал экзамены, купил билеты в Турцию или в Египет – а ей
все только предстоит? И Юлька, как издевается, звонит каждый вечер,
гулять зовет... Куда тут гулять, если репетиции каждый день с утра
до вечера?
Завязав тесемки, Вероника несколько
раз поднялась на мыски. Вроде, удобно, не развяжутся. А то в
последнее время у всех с обувью постоянные проблемы... Подхватив со
спинки стула футболку, она натянула ее поверх своего трико и
взглянула в зеркало. С поверхности стекла на нее смотрели уставшие
серые глаза с темными кругами. Стиснув зубы, Ника полезла в сумку
за тоналкой.
- Ник, ты скоро? – позвала ее из
коридора Лена. Спустя секунду подруга заглянула внутрь, и Ника
скорчила ей гримасу через зеркало. – Там сейчас начнут уже, Нина
Леонидовна опять скандал устроит...
- Пусть скандалит, сколько угодно, я
из-за ее криков и так уже не сплю почти, в кошмарах ее вижу, –
огрызнулась Вероника, закрывая тюбик. Лена хмыкнула.
- Смотри, ей этого не скажи. Давай,
пойдем. Иришка где?
- У себя была, где еще, – буркнула
Ника.
Вдвоем они вышли из гримерки и
побрели по коридору до поворота, где свернули направо и
остановились у края сцены. Идти дальше было боязно, хотя обе
прекрасно знали, что от худрука им достанется и так – не столько за
опоздание, сколько за очередные «нелепые движения» и «корявую
походку».
Переглянувшись, они все же обошли
занавес и оказались на сцене. По самому ее краю уже выстроился в
ряд весь их курс, а Нина Леонидовна с недовольным видом сидела на
первом ряду и вещала о предстоящем просмотре. Снова.
С такой лекции начиналась почти
каждая их репетиция, и все студенты уже успели выучить ее
наизусть.
Недовольно скользнув по ним
взглядом, Нина Леонидовна кивком пригласила их в строй и
продолжила.
- ...Я думаю, не стоит напоминать,
что ежегодный просмотр проходит в Большом театре, и от него будет
зависеть, где вы дальше окажетесь – в труппе одного из столичных
театров или в захолустной балетной школе где-нибудь на окраине
города. Скорее всего, с вашей подготовкой и желанием трудиться,
большинство из вас ждет именно второй вариант...
- За все свои пятнадцать лет в этой
школе я ни разу не видела такого ленивого и неприспособленного к
танцу класса, как ваш... – пробормотала себе под нос Лена. Вероника
хихикнула себе под нос.
- ...к танцу класса, как ваш, – эхом
отозвалась Нина Леонидовна. Среди студентов послышались смешки –
шепот Лены услышала не только Ника. – Вам еще и смешно?! Посмотрим,
как вы будете смеяться, когда придете ко мне перед просмотром и
будете умолять вас успокоить, потому что вы ничего путного не
можете показать! Вольнова, Смирнов, разминайтесь, начнем с вас,
живо. Терехина и компания, с вас растяжка. Остальные, групповая
разминка, пройдемся по кордебалету. Колычева, где Митрошина? Почему
я вас должна искать по всей академии, мне этот просмотр что ли
нужен?
- Была у себя, Нина Леонидовна, –
отрапортовала Вероника. Худрук презрительно фыркнула.
- Сходи за этой примой, будь она
неладна. Скажи, еще раз заставит нас ее ждать – вылетит из
академии, не посмотрю, что она отличница.
Вероника поспешно кивнула и
засеменила обратно к гримеркам, провожаемая взглядами
однокурсников.
Господи, когда уже это все
кончится?.. Она в этой академии уже девять лет, с самой школы. Не
видеть бы ее уже, и эту мымру не видеть! С таким отношением пусть
сама по сцене скачет, пируэты делает, а она с сокурсниками
полюбуется.
Проходя по коридору, Ника
остановилась у гримерки, смежной с ее собственной, и постучала. Ира
не ответила. Она постучала еще раз, подергала ручку. Заперто.
Странно, обычно гримерки оставались открытыми всегда – мало ли,
кому что понадобится, нитки, ножницы, грим. Может, она отошла
куда-нибудь?
