Дэн, сын Альвы – ледяной викинг по праву рождения, познакомился с Айрин много лет назад в родной Исландии.
Дрожащая босоногая девушка с короткими волосами в сером платье с рваным подолом, обхватив руками колени, плакала на краю могучей скалы. Крупные слёзы вылетали из тёмно-зелёных глаз и тяжело падали в накатывающую толщу глоковой воды. Ветер хладнокровно рвал на незнакомке лёгкую одежду и безжалостно бросал в загорелое лицо горсти солёной воды.
Ему сразу же захотелось укрыть несчастную иноземку. Ни на духов, ни тем более на эльфов, она не походила. Как она сюда попала? Мало кто из его соплеменников знал об этом плато, куда можно было добраться только по подземному озеру. Дэн молча протянул ей свою длинную меховую накидку.
Опираясь красной от мороза ладонью на покрытый мхом валун, она встала, благодарно присела в книксене и благородным жестом набросила накидку на плечи.
Кто она? На рабыню не похожа…Королева в изгнании? Дурацкая мысль. Говорит ли она на исленска?
Когда Дэн всё-таки спросил, что случилось, расстроенная девушка, заикаясь и всхлипывая, показала на центр груди, пробормотала на его родном языке:
– Больше нет.
– Чего больше нет? – не понял Дэн.
– Ничего нет: ни души, ни сердца, ни крыльев, ни памяти.
Наконец у неё получилось сказать что-то членораздельное. На удивление, она говорила без малейшего акцента. На его вполне логичный вопрос: «А куда всё пропало?», она нахмурилась, и, продолжая всхлипывать, смешно подрагивая нижней губой, прошептала:
– Душу вкладывала во всё подряд, сердце раздарила всем желающим. А когда душа и сердце исчезли, то и крылья отвалились. Помню только своё имя – Айрин. А остальное всё забыла. Вот, а раньше я умела летать. Хочешь, покажу?
И, наступая на острые камни босыми отмороженными ступнями, решительно двинулась к нависающему над беспокойным морем краю скалы.
– Нет, не надо, я тебе верю, разрази меня гром. – твёрдо настоял Дэн, даже не представляя, на что способна его новая знакомая.
С ближайшей искривлённой от ветра берёзы слетел снежный пласт и обсыпал его рыжую голову искристой сединой. Дэн сложил руки на своей могучей груди. Он начинал замерзать. Нужно уходить со скалы, пока их не заметили стражники Парламента.
– Пойдём ко мне в пещеру, согреешься. Я тебя покормлю. А там будем решать, что с тобой делать.
Они молча шли минут пять в сторону покрытых свежей зеленью оврагов, потом протиснулись в незаметную расщелину. В пещере Дэна было тепло и сухо. На шкурах белых медведей он устроил себе постель. Ближе ко входу большой круглый плоский камень служил ему столом. На нём в разноцветных матерчатых узелках хранилась еда: подсушенная сельдь, подкопченное на огне костра мясо оленя и толстые жестяные коробки с китовым жиром. Запах свежего хлеба приятным домашним ароматом наполнял скромное жилище викинга.
Айрин с удовольствием съела толстый ломоть хлеба с мясом, выпила из серебряного кубка холодной чистой воды из ледников. В преломлении луча закатного солнца, проникшего из расщелины, её глаза вдруг вспыхнули изумрудом. Она прокашлялась, и раскачиваясь как в молитве, запела сагу растяжным низким голосом:
Где берег мой?
Откуда я?
Как мне вернуться
В мою страну?
Летела долго,
Устала очень.
Но сердце тянет
Вперёд, вперёд.
Дэн уже догадался, что к нему пожаловала пророчица. Она продолжала говорить, как во сне, глядя остановившимся взглядом в затухающее кострище.
– Отвези меня домой, благородный рыцарь Дэнгар. Отец вас бросил в детстве, остался у норманнов. Ты матери помогаешь. Все говорят, что твоё сердце слишком доброе для жертвоприношений. За тобой охота объявлена. Убить хотят из-за жемчужины. Если останешься здесь – Эар, знак смерти на твоей судьбе. Заснёшь рядом со мной, проснёшься в ином мире. – Ласковая улыбка тронула её губы. – Не знаю, где, не знаю когда, наследник родится.
