Бегу, событий пену взбив,
Не одинокий, но бесцельный
На струны просится мотив, —
Слова мои он перемелет.
Слова не сказаны еще.
Взыграл июнь к последней ноте,
Рассыпав локоны её,
Он бредит холодом и бродит,
Надвинет ночь на нас с котом! —
Дом дышит шумно, и ступени
Водой сверкают с двух сторон,
Не высохшей, вверх-вниз как время.
И переписку начала
Вновь народившаяся Ева
С подругой Музой. Как дела?
Мы их придумаем в поэмах.
В зеркальности моих картин,
В их действе просятся движенья,
И – делать нечего – один
Не дал бы власть воображенью
Я, если б не широкий жест
Фортуны общей несчастливой.
На звон ответит Муза. Есть
Романсы пыльные и в мыле
Десятилетий. Начал век
Импровизацию, как юность
В Эдеме вызывает смех,
В фонтане с мрамором балуясь
И с бесшабашной Евой в час,
Когда колпак вновь нахлобучит
Она на голову, – шут спас
Её от неба в тучах взбучки.
Узнай её сейчас во мне! —
Так я не смог: в глазах троится;
Я имя потерял, и нет
Лица, – лишь муки в окнах-лицах.
Событий пену взбив, хранить
Живой пытаюсь облик Музы,
А свет крылат, и жизнь летит
В воображаемые узы.
Мои события плодят
И мелят чувства, – не разгадан
Их смысл, мотив, но ром – не яд,
Сюжет исчерпан, став абстрактным.
