В этой книге – два цикла рассказов. Первый связан с музеями. Случаи, описанные в нём, происходили в разное время, с разными людьми и в разных музеях. Однако рассказы – ни в коем случае не точная запись воспоминаний. Реальные события послужили для автора лишь сюжетной основой. Поэтому нет смысла искать упоминания о конкретных людях или событиях, имевших место в действительности.
В этих рассказах затронуты различные стороны музейной жизни. Разумеется, они не претендуют на всестороннее освещение сложной и ответственной работы музейщиков. Рассказы могут дать только общее представление.
Во втором цикле речь идёт о сундуках и шкатулках. Они стали главными героями повествования: в них прячутся, в них находят ценные бумаги, специалисты определяют их назначение, место и время создания.
Все рассказы этой книги объединяет общая тема: сохранение ценностей. В музеях находятся культурные, художественные, исторические ценности, важные для большой группы людей (жителей определённого города, региона, и даже граждан какого-либо государства), а в сундуках – имущество, дорогое прежде всего для их владельцев.
Впрочем, в сундуках и шкатулках в былые времена хранили предметы, имеющие значение, далеко выходящее за региональные границы. Не только содержимое сундуков, но и многие из них сами по себе сыграли важные роли в отечественной истории и находятся в музейных коллекциях. Это объясняет тот факт, что между циклами, составляющими эту книгу, нет непроходимых преград. Многие рассказы могли бы перейти из одного цикла в другой.
Сохранение ценностей, особенно культурных и художественных, имеет особое значение в тревожные времена. С этим связано название книги – «Состояние сохранности». Имеется в виду не термин из музейной практики и реставрационного дела, а состояние души человека, при котором он осознаёт необходимость и важность сохранения памятников искусства и культуры.
Учёный (рассказ музейного смотрителя)
В ту пору я работала в древней церкви. Находилась она на краю города, на старинном кладбище. Нелегко было добираться до неё, но не легче было сидеть в церкви почти весь день в полном одиночестве: не жаловали мой «музейный объект» ни туристы, ни местные. Вот я и сидела в ней, как в пещере: холодно, страшно, разные звуки слышишь. Для сугреву и для смелости нальёшь себе чай и пьёшь его часа полтора, потом книжечку какую полистаешь, потом походишь на святых да ангелов полюбуешься – так время и тянешь. Но ты знаешь, чем дольше я там работала, тем больше нравилось, и я уже сама начала проситься в эту церковь.
Какая-то благодать в ней была…
Приду, бывает, утром, злая на весь мир, а вечером ухожу добрая-предобрая, весь мир домом кажется, со всеми обниматься хочется. Так я и отработала в церкви почти двенадцать лет.
И произошёл со мной удивительный случай.
Начал в церковь захаживать один пожилой мужчина. Почти каждый день. Поначалу он долго-долго ходил, глядел на росписи, но потом уже просто сидел на скамье возле стены и молчал. Месяц ходит, два, три. Придёт, поздоровается, удостоверение покажет, посидит, попрощается и уходит. И так, как уже сказала, почти каждый день.
Разобрало меня однажды любопытство. Набралась я смелости, подошла к нему и пригласила отведать чайку. Тот немного помялся, но потом согласился. Налила я ему своего любимого чая с лесными травами, гляжу, расплылся мой собеседник от удовольствия.
Долго же мы с ним в тот день беседовали. Оказалось, что он – учёный, и довольно известный, я потом нашла его книги в магазине. Теперь живёт один, жена умерла, а сын, тоже учёный, с женой и внуком живёт за границей. Преподаёт в каком-то университете, об отце и думать забыл. Несколько лет назад они поссорились, учёный уже не мог вспомнить, из-за чего, а сын, видимо, помнил. Так и остался старик в полном одиночестве.
