Я шла по набережной, держа в одной руке рекламный проспект, а в другой – мороженое. Уже месяц как закончилось лето, а я до сих пор не избавилась от привычки покупать этот холодный десерт каждый день на выходе из метро.
Не знаю, зачем я постоянно соглашаюсь брать брошюры и всевозможные буклеты у так называемых промоутеров, наверное, потому что я могу понять их нелегкую долю, ведь сама почти каждое лето подрабатываю точно таким же способом.
Свернув на нужную улицу, я почти достигла дома. В голове выстраивались планы на сегодняшний вечер: проверить уроки у младшей сестры, полить растения на подоконнике на кухне, а еще незаметно попытаться спрятать папины ключи от дома, чтобы он никуда не смог уйти сегодня ночью, пока мы с Соней спим. Ведь он не станет будить нас, если «случайно» не найдет их?
Я старалась не думать о причинах и последствиях такой «пакости» с моей стороны и в целом о папе, ведь главное – верить в хорошее и иметь наилучшие намерения, а этого у меня в избытке. Может быть, поэтому мне порой так сложно принимать решения?
Лифт, как обычно, не работал, и я, недолго думая, решила воспользоваться лестницей. Наш дом был довольно старым, и такие неполадки являлись обыденным делом. Скорее всего, местным школьникам снова было нечем заняться, кроме как кататься на довольно скрипучем и не особо быстром агрегате, прогуливая школу. Вот и случилась очередная поломка.
Я быстро побежала по лестнице вверх, минуя шесть этажей. Несмотря на частое поедание мороженого и вообще сладкого, я каким-то чудом все равно находилась в хорошей форме. И хотя моя фигура казалась худощавой и совсем не спортивной, выносливости мне было не занимать.
Пытаясь выровнять сбитое от бега по лестнице дыхание, я позвонила в дверь своей квартиры. Я знала, что Соня уже с нетерпением ждет меня дома, ведь мороженое каждый день я покупала не только себе, но и ей.
Прошло больше минуты – я искренне удивилась. Может быть, сестра громко смотрит мультики и не слышит моего звонка? А может быть, звонок тоже сломался? Я начала стучать в дверь. Мое непонимание моментально сменилось паникой, когда я дотронулась до двери и она открылась.
Меня окутал липкий страх. Тишина в квартире показалась самым громким криком. Роняя с плеча свою сумку, я вбежала внутрь.
– Соня! Соня! – мой дрожащий голос срывался на крик.
Ответа не было. Два раза я обошла по кругу две наши небольшие комнаты, потом ванную и кухню – моя сестра словно испарилась.
Я тут же побежала за своим телефоном, который был в оставленной мною у самого порога сумке. Набрав по памяти номер сестры, я затаила дыхание в желании поскорее услышать голос Сони.
Пускай она скажет мне, что вышла погулять и оставила нечаянно дверь открытой. Пускай скажет, что просто решила пошутить и мы сейчас будем вместе играть в прятки. Я была согласна на любой ее ответ – лишь бы он был, но вместо гудков я услышала звонок…
Из нашей с Соней общей комнаты раздавался громкий звон ее сотового телефона.
Гаджет выпал из моих рук, глаза наполнились слезами, а сознание – паникой.
Что делают люди в подобных ситуациях, полного непонимания происходящего? Мне хотелось одновременно сесть на пол и предаться громким рыданиям, звонить в полицию, выбежать на улицу и останавливать каждого прохожего, прося о помощи. Прежде чем я сумела выбрать нужный вариант действий, я услышала чьи-то шаги на лестнице.
Дверь в квартиру по-прежнему оставалась открытой, и что-то сейчас подсказывало мне не подходить к ней, кто-то словно шептал мне на ухо: «Прячься! Теперь они пришли за тобой».
Схватив сумку, я в два шага оказалась в своей комнате. Быстро открыв шкаф, я залезла внутрь, прячась за многочисленной одеждой и игрушками.
