– Откуда ты всё это знаешь?
– Я протекал рекою по древним городам.
Неизвестный автор
Одно слово может изменить твое решение.
Одно чувство может изменить твою жизнь.
Один человек может изменить тебя.
Конфуций
«Сделай жизнь вокруг себя красивой.
И пусть каждый человек почувствует,
что встреча с тобой – это дар».
Ошо
* * *
All rights reserved. No part of this book may be reproduced or transmitted in any form or by any means, electronic or mechanical, including photocopying, recording or by any storage retrieval system, without permission in writing from the Publisher.
Все права защищены. Никакая часть этой книги не может быть воспроизведена в любой форме или любыми средствами, электронными или механическими, включая фотографирование, магнитную запись или иные средства копирования или сохранения информации без письменного разрешения издателя.
© Михаил Соболев, 2022
Индия, Нью-Дели, 29 декабря 2016 г.
– Вомен шигу синхао ляо. Мы потеряли сигнал (китайский), – докладывает оператор. Китаянка, руководившая спецоперацией, недоуменно смотрит на него.
– Джиши ясиа. Поясни (кит.), – требует тихо женщина. («Лучше бы она накричала», – думает оператор.)
– Связь с объектом потеряна, – негромко повторяет он. – Датчики не подают сигналы, словно…
– Биру шиме? Словно что? (кит.)
– Заглушили или уничтожили физически.
– Это технически возможно?
– Да. Свинцовый пакет. Разряд электричества.
– Где потеряли? Камера где?
На экраны мониторов выводится видео с места, где исчезла китаянка Сюй.
– Восстанови события. До минут (кит.), – требует старшая группы. – С самого начала. С момента начала операции (кит.).
* * *
В комнате без окон, прикованные к стульям, сидят китаянка Сюй и её отец.
После экстренной эвакуации из полыхающей гостиницы, где не удался штурм и захват русского Хранителя, их увозят в один из частных домов индийской столицы[1].
В комнате оставляют без охраны, под пристальным взглядом китаянки, по приказу которой их задержали.
– Вомен хуи зенмеянг? Что с нами будет? (кит.) – спрашивает у неё Сюй.
– Бу жидао. Не знаю (кит.), – бурчит та. – Минглинг – дендаи. Приказано – ждать (кит.).
– Веишиме яо дендаи? Чего ждать? (кит.)
– Тэбие диндан. Особых распоряжений (кит.).
– Доджё? Как долго? (кит.)
– Суя дошо! Сколько надо! (кит.)
Звонит телефон Сюй. Она вопросительно смотрит на женщину. Та демонстративно прикладывает палец к губам, мол, не сболтни лишнего, включает громкую связь, прикладывает телефон к уху пленницы.
– Вэй! Привет! (кит.) – раздаётся в телефоне голос русского Хранителя. Сюй от неожиданности вздрагивает.
– Вэй, хао ма? Привет, как ты? (кит.) – автоматически отвечает девушка, лихорадочно соображая, что говорить.
– Ни син чангге ма? Хочешь петь? (кит.) – спрашивает русский.
– Бу! Нет! (кит.) – фыркает девушка.
– Ба динхуа ге цзейбей! Дай телефон старшему! (кит.) – приказывает невидимый собеседник.
Сюй смотрит на руководительницу. Та хмурит тонкие брови, осторожно берёт телефон в руки.
– Я – Хранитель, – представляется мужчина. – Ты меня ищешь. У тебя есть то, что мне нужно. Предлагаю сделку. Ты отдаёшь мне одного или двоих Хранителей из клана Бессмертных.
– Ю шиме хуибао? Что взамен? (кит.) – холодно спрашивает начальница.
– Все будут живы и здоровы. Я не активирую бомбы в китайском квартале.
– Я не принимаю решение, – без эмоций сообщает женщина.
– Наш разговор записывается, – предупреждает русский. – Запись разговора отправлю в Китай. По возвращении домой тебя ждёт смертная казнь.
– Веиша? Почему? (кит.) – нервничает китаянка.
Привыкла, что её все слушают и беспрекословно подчиняются. Сейчас же жёстко диктуют условия, навязывают чужую игру.
– Запись зафиксирует факты. Я предложил сделку, ты – отказала. По твоей вине погибли китайские граждане.
