Столичная академия. Истинность не предлагать

— Исабель! — раздался на весь дом оглушающий визг мачехи и последовавший за ним слоноподобный топот.

Я прикрыла лицо книжкой по стихийной магии и на всякий случай отсела подальше от прохода. Ой, чувствую сейчас будет…

Дверь распахнулась так резко, что почти слетела с петель, а на порог шагнуло само Зло во плоти - читать, как моя мачеха, графиня Лотбрэк. Ее лицо все раскраснелось, как у вареного рака из закусочной неподалеку, волосы были всклочены, а пальцы - скрючены, будто лишь данное отцу обещание позаботится обо мне удерживало ее от того, чтобы не задушить меня сию же секунду.

— Исабель! Что ты, паршивка, сделала с задом князя Оэн?! — казалось бы, ее гнев уже достиг наивысшей точки, но когда она увидела в моих руках книгу, то аж вспыхнула. — Ну-ка положи эту ересь и больше не смей ее никогда брать! Люди не должны заниматься магией! Твоя цель - выйти замуж за демона, сколько раз тебе это повторять?!

Мачеха кинулась на меня, намереваясь вырвать учебник из моих рук, но я тут же сотворила легкое заклинание левитации и отправила книгу к трехметровому потолку.

К слову, там уже кружились учебники за первый курс по воздушным потокам, «Введение в монстрологию», «Справочник существ Пучин», «Прикладное пособие стихийного мага» и остальное «святотатство» по версии графини Лотбрэк, которое никак не должно быть в ее доме.

— А что могла с ним сделать обычная человечка? — усмехнулась я, не в силах скрыть своего торжества. — Он ведь сильный и могущественный демон, но даже не смог уклониться от простенького огненного заклинания.

Этот гад заслуживал не просто подожженного зада, вечность бы ему в огне гореть! Я многих «женихов» поведала на своем недолгом веку, но с князем Оэном мачеха превзошла саму себя - мерзкий, жирный, старый, воняет от него, как от трехсотлетнего немытого грифона, и - как будто всего этого было мало - он каждый раз пытался ущипнуть меня за бедро!

Да у меня руки чесались из него демоническую котлету сделать, так что пусть еще спасибо скажет, что я в последнюю минуту заклинание успела исправить!

Мачеха позеленела, потом побелела, и вдруг отвесила мне хлесткую пощечину. Щеку обожгло тысячью ядовитых иголочек.

— Он же демон! — взвизгнула она. — А ты всего лишь человек! Знаешь, сколько мне потребовалось сил, чтобы убедить его сделать тебя его второй женой? Знаешь, мерзавка?!

Она снова замахнулась для удара, но я успела выставить щит и поднялась, встречая ее взгляд:

— Мне все равно! Я не буду женой, а уж тем более второй женой, какого-то стопятидесятилетного мерзкого демона! Да, он мне в деды годится!

— Ты еще смеешь при мне колдовать?! — взвизгнула она. — Вся в своего папашу!

— Вы вообще-то живете в его доме! — прищурилась я.

— А кто по-твоему содержит этот дом?! — тут же взъелась она, пока ее глаза буквально метали искры. — Твой папаша сбежал на войну, и от него уже пять лет ни слуху, ни духу! Да если бы не моя семья, ты бы уже с голоду сдохла!

— Да правда что ли? — фыркнула я, дивясь тому, как эта женщина еще не устала играть в самопоставленный театр одного актера. — Вы мне или себе врете?! Империя платит очень хорошие деньги семьям мужчин, которые ушли на войну. Так что не рассказывайте мне сказки.

Словно выброшенная на берег рыба она стала то открывать, то закрывать рот, будто надуваясь изнутри, а потом резко крикнула:

— Все! Терпение мое лопнуло! Это была последняя твоя выходка, Исабель! Завтра же мы отправляемся в столицу, и ты выйдешь замуж за своего троюродного кузена! И точка!

Женщина, развернулась, шурша юбками, и вышла, с грохотом закрыв дверь. Ваза, стоявшая на полке у прохода, пошатнулась и полетела на пол, тут же разбиваясь вдребезги.

— Клэринель! Клэринэль, доченька, собирайся, мы едем в столицу! — уже совершенно другим тоном крикнула мачеха из-за двери.