Четвертое правило – одна ошибка может стоить целой жизни.
Район между Гристоуном и Самервоулом. 2096 год.
Не знаю, сколько я сижу в пещере, которую удалось найти спустя почти сутки после моего побега из Анклава.
У меня нет воды и еды, нет никаких припасов, лишь пистолет, но это не мешает лежать на холодной земле, смотря на то, как мокрый снег падает на деревья, листву и тут же тает.
Мне всё равно, что я могу простудиться и заболеть, всё равно на ноющую боль в ноге. Она не сравнится с болью в сердце.
Какая разница между медленной смертью от голода и холода и быстрым концом, если меня найдут. Конечно, если О’Нил кого-то и пошлет за мной… В любом случае, меня ждет смерть.
За это время я пролила все слезы, и они просто кончились.
Мысли хаотичны, и я не знаю, как мне сосредоточиться, как собраться, заставив себя встать и продолжить путь. Только… куда? Всё это потеряло смысл без Тоби.
Мой брат остался в Анклаве, а я здесь… Где? Даже не знаю, как далеко нахожусь и есть ли тут какие-то города поблизости.
Мне повезло или, наоборот, не повезло не встретить ни одного пожирателя, пока я бежала ночью по лесу.
Тоби… Мой милый младший брат. Последнее, что он узнал была моя ложь. То, что я убила нашу маму в Грёзе. Мне даже не дали времени, чтобы объяснить ему всё… Я помню его взгляд, полный ужаса и разочарования, когда О’Нил рассказал правду, как Тоби в надежде смотрел на меня, чтобы я опровергла слова мужчины.
Я должна была защитить его, оградить от правды, которая могла сломать его. Но ложь, даже сказанная из лучших побуждений, всегда имеет свою цену. И цена эта оказалась слишком высокой. Теперь я потеряла брата. Что скажут Тоби, когда он очнется? Что его сестра сбежала или что я уже мертва? Как брат отреагирует? Успел ли он… возненавидеть меня?
Прикрываю глаза и обхватываю себя руками, упираюсь лбом в колени.
Холод пробирает до костей, но это ничто по сравнению с тем холодом, что поселился в моей душе.
Нужно было уезжать тогда. Послушать Ашера и уезжать, а не пытаться спасти Маршалла. О каком спасении вообще речь, если я не смогла спасти даже себя?
Нужно было вообще не соваться в этот Анклав.
Нужно было… ещё тогда взять Тоби за руку и уйти, оставив Зейна умирать.
Слишком много «нужно было»… Сейчас я способна лишь на обдумывание и сожаление о прошлых ошибках.
Да. Если бы я тогда не помогла Зейну, то всё могло закончиться по-другому. Возможно, нам с Тоби каким-то чудом уже удалось бы добраться до одного из квадрантов. Тогда бы я не попала в Грёзу и не убила бы маму, возможно, она ещё продолжала бы бороться за жизнь, а возможно… уже стала бы пожирателем.
Не стоило доверять ликтору.
Сейчас я вспоминаю все слова и действия Зейна, и всё теперь приобретает иной смысл.
О’Нил заменил мне отца…
Он прислушивается ко мне…
То, как Зейн спокойно стоял и смотрел, как моего брата уводят из кабинета О’Нила. То, как ликтор схватил меня за руку, останавливая, как отвел, чтобы убить… но не смог. По какой причине он не смог тогда застрелить меня?
И все его слова. Я не верю ни единому слову, тому, что Зейн тогда говорил. Якобы он не знал про Тоби, не знал, какие планы у О’Нила на моего брата.
Для чего тогда всё это было? Его забота, его действия… тот поцелуй? Или я всё это надумала и для Зейна всё было… игрой?
Я не знаю.
Продолжаю перебирать в голове каждую его фразу, каждый взгляд, каждое прикосновение, пытаясь найти хоть какую-то зацепку, что-то, что подтвердило бы его истинные намерения. И чем больше я думаю, тем больше запутываюсь. В одних воспоминаниях я вижу искренность, в других – хладнокровный расчет.
