Порядок – основа существования.
Человечество не сможет бороться с внешним врагом, не обеспечив соблюдение
внутренних правил.
Глава 1
Сны
выводили из себя. Кажется, до недавнего времени я вообще снов не видела —
ни приятных, ни кошмарных, а теперь прямо лавиной обрушились. Почти каждую
ночь, начиная с позапрошлой недели. Вначале я почти сразу просыпалась, но потом
все равно долго не могла уснуть. Первый сон вообще толком не запомнился: вокруг
белесая муть, никаких предметов или людей, лишь ощущение: Он стоит за моей
спиной. Мне не страшно, наоборот — спокойно и хорошо. Он стоит за моей
спиной, а это значит, что мне ничего не грозит, я сильна, неуязвима, я практически
бессмертна. Ему достаточно быть там, совсем рядом, чтобы подарить мне это
ощущение. Осталось только обернуться и посмотреть на Него. В первый раз я
проснулась, едва только подумала об этом.
Но,
похоже, психика способна адаптироваться. Во второй раз я вынырнула из сна чуть
позже, и так время увеличивалось с каждым новым сновидением. Теперь я
знала Его лицо, успела услышать голос, даже начала привыкать. Но все равно рано
или поздно просыпалась, а потом долго не могла прийти в себя.
Триш
предположила, что это от гормонов. Мол, сновидения с сексуальным подтекстом
случаются с каждым. Она даже не подшучивала, чем окончательно убедила меня в
нормальности происходящего. Потому я психовала только из-за того, что не могу
выспаться. Однако надо отдать должное подсознанию — оно потрясало
воображение и будто действовало вразрез с моими же установками. Почему у Него
такие белые волосы, если я всегда предпочитала брюнетов? А у этого —
неестественно светлые, будто крашеные или седые. Лицо симпатичное и правильное,
но я много красивых лиц видела — выходил некий собирательный образ.
Возможно, я этот прототип заметила в каком-нибудь новомодном фильме со всеми
эффектами, создающими ощущение полного погружения. Вспомнить точно не могла, но
это было лучшим объяснением, чем то, что мое подсознание из обрывков собрало
именно такой облик воедино.
И,
конечно, глаза. В его внешности, кроме ненормальной белизны волос, непременно
должен был присутствовать изъян. Как будто именно он и завершал весь образ
своей фантастической дисгармонией. На янтарных, с коричневыми крапинками,
радужках зиял вертикальный зрачок, но он не вызывал ассоциации с кошками. Я
почти неделю мучилась и не могла объяснить Триш, что не так с его глазами. А
потом наткнулась в учебнике по древней зоологии на фотографию пресмыкающегося,
которое называлось «крокодилом». Я от ужаса даже вскрикнула — один-в-один!
Но Триш лишь рассмеялась и хлопнула меня по плечу. Да какая разница, какие
именно глаза у моего несуществующего приятеля? И ведь правда… Все остальное в
нем меня полностью устраивало, за исключением его вымышленности. Когда я
погружалась в сон, то забывала об оценке, анализе, всем этим заняться можно и
позже, когда после буду мучиться от обязательной бессонницы. Что, впрочем,
еженощно и происходило.
Сны
выводили из себя, но сегодняшний просто выбил почву из-под ног. Я, как и всегда
до сих пор, была обнажена. Он тоже. Плод моего подсознания уже часто касался
меня — к этому я привыкла, но теперь в его движениях что-то изменилось.
— Я
так сильно хочу к тебе, Дая.
Он
всегда называл меня по имени. Во сне я не умела ни напрягаться, ни
сопротивляться. Особенно потому, что буквально все в Нем очаровывало —
ровно до тех пор, пока не проснусь. Более того, теперь я уже знала, что скоро
меня вышвырнет. Сразу, как только я почувствую первые признаки желания. Но нынешний
сон затянулся. И только лишь по этой причине — от страха, что все вот-вот
прекратится — я сосредоточилась на мыслях, а не ощущениях, и сумела спросить:
