Стразы перед павлинами
Меня зовут Аня, и я не живу. Ничего не хочу и уже давно ничего не чувствую.
Недавно я осознала, что мне уже тридцать. Посчитала внимательнее, оказалось тридцать два. Ни нормальной работы, ни удобоваримой личной жизни, как минимум 15 лишних килограммов и полное отсутствие планов на будущее. Даже мечты никакой нет.
Вообще-то, у меня два высших образования, неплохое воспитание, вполне сносная внешность и довольно-таки живой ум. Но когда я рассказываю новым знакомым, чем зарабатываю на жизнь, они со скучающим видом кивают и предпочитают отвлечься на кого-нибудь другого. А на мое неуверенное вслед «я люблю свою работу!» вскидывают брови, удивляются, что я действительно это сказала, пожимают плечами и возвращаются к более интересным темам разговора. А ведь я ее правда люблю. Кажется. Или просто больше ничего по-настоящему не умею делать.
Я не замужем, никогда не хотела детей, и самые долгие мои отношения составили чуть больше двух лет. Я даже пыталась жить и с мужчинами, и с женщинами, но после многих попыток решила, что все это не мое, и последние 3 года засыпаю, прижав к себе кота. К счастью, он похож на меня, также ленив и безропотен, и без сопротивления принимает все перепады настроения судьбы и хозяйки.
Иногда начинает казаться, что во мне пропадает какой-нибудь талант, и я с энтузиазмом кидаюсь снимать кино, путешествовать или вот, например, писать книгу. Но очень быстро мне снова становится скучно, кофр с камерой покрывается пылью, у загранпаспорта незаметно истекает срок действия, а файлы с отрывочными главами погибают от очередного вируса.
Но у меня есть друзья. Правда, после недавнего переезда многие из них остались в других городах. А с течением лет большинство и вовсе перешли в разряд бывших, и всплывают лишь в редких воспоминаниях. И я очень люблю тех, кто остался, хоть и практически никогда не говорю им об этом. И много еще о чем. Например, о том, что происходит на душе. Точнее, что там ничего не происходит. Пус-то-та.
Перечитываю строки, написанные ровно два года назад и поражаюсь – как сильно все изменилось! Пожалуй, стоит продолжить. Тем более, что именно тогда начиналась история, о которой мне теперь так хочется рассказать.
Глава 1.
3 ноября. Полумрак, кумар и громкая музыка.
– Тесно… – Света пытается втиснуться на барный стул между колонной с ворохом курток и потным мужиком, судя по виду, допивающим шестую или седьмую пинту.
– Вот такой вот понедельник. – Я пристраиваюсь рядом и тщетно пытаюсь сквозь шум докричаться до бармена. Наконец, он обращает на нас внимание и наливает в бокалы первое попавшееся пиво, в которое мы в полутьме ткнули в меню пальчиками. Свете явно невкусно и неуютно:
– Рассказывай, куда тебя там позвали.
– На мафию. Такая игра, очень, говорят, сейчас популярная. Одна знакомая из старой лесбийской компании.
– Будут одни геи?
– Ты хочешь остаться здесь?
Света брезгливо оглядывается, и минут через сорок мы, уже немного пьяненькие, перебегаем через Пушкинскую площадь из одной подворотни в другую. Нам по большому счету все равно, куда идти. Мы видимся раз в пару месяцев, и нас не связывает ничего, кроме бывшей общей работы. Но у Светы есть цель – выйти замуж и нарожать детей. А это всегда приятно – общаться с человеком, у которого есть цель. Какая бы она ни была.
У входа в клуб нас встречает улыбчивый парень с бородой, радушно обнимает и увлекает через полупустой еще в это время танцпол в отдельный зал. Десятка полтора молодых и красивых ребят и девушек уже там, и, похоже, искренне нашему приходу рады. Я плюхаюсь на диван рядом с Мариной – единственной, кого я здесь знаю. Мы познакомились много лет назад в моем родном городе, в то время она часто приезжала туда к своей девушке, и мы пересекались в общей компании. После моего переезда в Москву раз в полгода ради приличия ужинаем в какой-нибудь сушильне, в свою компанию она меня пригласила впервые. Марина полушепотом вводит в курс игры и рассказывает о ребятах:
