– Детка, хорош выпендриваться, – лениво протянул один из
качков.
– Сколько? – спросил второй, прижав меня к капоту своей
навороченной спортивной тачки.
Я плохо в машинах разбираюсь, тем более в их моделях, но уж
обычную от спортивной могу отличить.
– Что сколько? Вы что, решили, что я шлюха? – зло выплюнула
я.
– А разве нет? – удивился первый. – На трассе стоишь, голосуешь.
Одета как шлюха.
– Да что бы вы в моде понимали, мужланы! – рыкнула и попыталась
ударить с силой «второго» по яйцам, но реакция у него была будь
здоров, и чел умудрился увернуться.
Еще и резко крутанул меня, уложив животом на капот, и руку
больно вывернул, так что я зашипела от боли и негодования, а сам
прижался к моей спине и заднице. Еще и движение сделал такое
характерное, впечатывая меня своей тушей в машину.
– Эй, брат, полегче, помнешь еще тачку, я же только-только её
купил, – весело рассмеялся «первый».
– Да она мне чуть яйца не отбила, – недовольно фыркнул
«второй».
– Отпустите меня, идиоты! Я не шлюха! – процедила я, еле
сдерживаясь, чтобы не начать уже материться во всё горло.
– Тогда что ты тут делаешь? – спросил «второй», наклонившись и
прошептав мне на ухо, почти задев его острый кончик.
Почти… Ведь там была иллюзия, и кончика этого быть не
должно.
И таким этот жест интимным получился, да еще и задел в моей душе
странные нотки, о которых я даже не подозревала, что я неожиданно
для самой себя ощутила легкое томление внизу живота.
А этот бугай вдруг начал принюхиваться, словно обычный пёс, как
будто я чем-то воняла, а затем еще и высказался:
– Братан, да я ей нравлюсь.
И столько радостного ликования было в его голосе, что мне
захотелось резко опустить его с небес на землю.
– Что? – чуть ли не заорала я. – С чего это ты взял? Ты себя
вообще в зеркало видел? Урод!
– Девушка говорит, что ты лжешь, – усмехнулся «первый».
– Да ты сам её понюхай, – с обидой (как мне показалось) в голосе
ответил второй.
Мля, он еще и обижается на меня?
Ну капец.
Я думала, что первый что-нибудь скажет, типа: «Иди ты», но нет,
он реально подошел ближе и тоже начал принюхиваться прямо возле
моих нижних девяносто.
Мать моя женщина! Они кто, вообще, такие? Нарики какие-то, что
ли? Или из дурки сбежали? А может, грибов обожрались? Или что там
сейчас богатенькие буратины кушают, чтобы глюки ловить?
– Хм, и правда слегка нравишься, – ответил «первый», заставив
меня насторожиться и начать говорить иначе.
Плаксиво, как Фич учил. Чтобы прониклись сильнее. Глядишь, и
правда отпустят.
– Слушайте, ребята. Отпустите, а? Я к маме еду. Она в Тупике
должна жить. Это деревня такая.
– Что? Тупик? – переспросил «второй» изменившимся тоном
голоса.
– Детка, ты ничего не попутала? – недовольно рыкнул
«первый».
– Да с чего же я попутать-то что-то могу? Я блин, дура совсем,
что ли? – огрызнулась я. – И вообще, пусти меня уже, руку больно!
Могу сообщение мамино показать, если не верите!
– Пусти её, пусть показывает, – сказал «первый».
А «второй» еще сильнее (хотя куда уж сильнее-то) прижал меня к
своей тачке и тихо на ухо сказал:
– Только без глупостей, а то я добрый до поры до времени.
Я в ответ лишь пренебрежительно фыркнула. Нашел чем пугать,
пуганная уже, и не раз.
– Я предупредил, – добавил «второй» и, о чудо, развернул меня к
себе лицом, даже слегка отошел в сторону, давая мне возможность
достать телефон из рюкзака, что болтался на моём плече.
Очень сильно хотелось отвлечь этих двоих чем-нибудь и свалить,
но эти качки перегородили мне дорогу, зажав меня у своей машины,
так что бежать от них было попросту некуда.
Мысленно выругавшись на то, что я, дура, проспала свою остановку
и теперь вынуждена с этими уродами тут объясняться, залезла в свой
телефон и нашла сообщение от мамы, а затем повернула его экраном к
этим двоим.
