Мы проворонили момент, в который до неузнаваемости изменилась обстановка вокруг. Поход есть поход – как бы тяжел и опасен он ни был, ты в основном не сражаешься, не трудности невероятные преодолеваешь, а просто идешь, перемещая собственное тело с места на место. Естественно, по сторонам поглядываешь почти непрерывно, однако в ожидании нападения, в поисках ловушек, и все внимание в конце концов сосредотачивается именно на этом. И так – день за днем, неделю за неделей. Неудивительно, что в итоге начинаешь тупить во всем, что не вписывается в программу, которую сам себе задал. А кроме того, становишься уязвим для враждебного внушения. И можешь пропустить нечто важное. Даже если оно прямо-таки лезло в глаза.
Вот и мы продвигались по Гинкмару где-то уже в бывших монарших землях давно канувших в Лету местных владык. Только вчера взяли чуть влево, чтоб не к заброшенной столице выйти, а точно к некрополю, который находился в стороне и немного ближе. Сколько всего позади осталось, сколько пережили, сколько боев провели – и все нормально шло. Сто раз со смертью целовались, но для нашего предприятия было нормально и это. В футляре с эликсиром троекратного восстановления остался лишь один пузырек; так ведь остался – аж целый один! – а мы остались живы. До пятьдесят девятого уровня добрались слаженно, образцово, как в классических руководствах по прокачке. Обошли четыре опаснейших зоны соприкосновения Срединного Пространства с Миром Истинного Мрака, о которых нас предупреждала Джейн Кровавая Дорога. И как удачно обошли-то – отрадно вспомнить.
Да, четыре обошли. А с пятой не повезло. Мы не заметили признаков приближения к ней. Или нам помогли не заметить.
Я остановил костомеха настолько резко, что он едва не упал. А стоило ли так дергаться? Все равно затормозил слишком поздно. Безнадежно, непоправимо поздно.
– Вляпались? – спросил Люцифер, останавливаясь рядом.
Я не ответил. Риторический же вопрос – какого существительного на него отвечать? Не время. Но и Люца попрекать не стал. Для придирок по мелочам тем более не время.
Кабину управления понемногу наполнял проникающий снаружи сквозь сочленения доспехов скелета неприятный затхлый воздух. Мертвый какой-то. Им не хотелось дышать. Откуда-то доносились сдавленные стоны и заунывные недобрые перешептывания, звучащие то ли в ушах, то ли прямо в мозгу. Отдельных слов мы разобрать не могли, но почему-то казалось, что каждое из них имеет к нам самое непосредственное отношение.
– Это голоса мертвых, которых безвозвратно поглотил Мрак, – сказал Люцифер. – Они не в силах переродиться, и завидуют живым. Будь их воля, они любого утянули бы к себе. Иногда демоны дают им такую возможность – и тогда берегись!
– Как ты меня порадовал! – усмехнулся я. – Выходит, прямо сейчас и в нашем присутствии против нас плетут заговоры, а мы ничего не можем сделать. Не можем даже подслушать, что затевается… Знаешь, а эти поглощенные покойники – неплохие специалисты по психологическому воздействию. Кто их учит так мастерски трепать нервы?
Весточка сдрейфила сидеть одна в своем постоянном убежище, в глазнице костомеха, и влетела через смотровую щель в кабину. Глупышка! Думаешь, со мной тебе лучше будет? Ошибаешься. Так получилось, что сейчас нам всем нигде не лучше. Точнее сказать – всюду хуже.
Только что вокруг нас был нормальный лес. То есть, вернее, как раз ненормальный – проклятый, зачарованный, – однако обычный в породившем его мире колдовства и реально существующих богов. Мрачный, дремучий, населенный кошмарными тварями, – но такой, к которому даже я уже привык настолько, что воспринимал спокойно, как должное. И вдруг мы оказались в совершенно другой местности, напоминавшей ад в стадии постапокалипсиса. Причем отчего-то осознали это не сразу. А лишь спустя полминуты, наверно. Вокруг потемнело, и внезапно я понял, что под ногами костомеха больше нет мягкой лесной почвы. Подошвы сабатонов некрокиборга с хрустом давили куски то ли шлака, то ли вулканического стекла, то ли застывшей лавы. Звуки не были резкими, потому что землю покрывал толстым слоем пепел. Который сыпался сверху, точно редкий снежок.
