Мы всегда чем-то связаны с другими людьми: обещаниями, обязательствами, обстоятельствами, тайнами, чувствами… Эта своеобразная паутина с каждым годом обрастает новыми нитями-связями, и иногда они душат и даже разрушают нашу жизнь…
Гроза бушевала вовсю уже полчаса, вытряхивая из себя последние искры недовольства, озаряющие темное небо неоновой ветвью, и громыхая так, что девушка, сидящая на кровати с книгой, с каждым ударом дергалась и с опаской смотрела на окно. Она уже третий раз читала страницу заново и не могла понять смысл.
Новый прозвучавший грохот насторожил ее. Лера убрала книгу и прислушалась. Тишина. Она подумала, что ей показалось, но все же бесшумно выскользнула из комнаты и, пройдя по коридору, дошла до гостиной. Девушка не любила оставаться одна в огромной родительской квартире, тем более в такую жуткую погоду, впрочем, сегодня ее и не должно было быть тут. Соня – жена брата пригласила всех на спектакль в Мариинку, и, если бы не живот, в буквальном смысле скрутивший все внутренности перед самым выходом, она бы тут не находилась.
Включив свет и обведя глазами комнату, Лера не нашла ничего, за что бы зацепился ее взгляд. Все на своих местах. Все идеально расставлено. Все как любит мама. Ее опасения, что Бегемот (так звали их огромного черного кота. Да, именно из-за привязанности девушки к шедевру Булгакова) что-то свернул, не оправдались. Его вообще не было в комнате. Она бросила взгляд в зеркало над комодом и встретила в отражении свои большие взволнованные глаза.
«Показалось?!» – безмолвно задала вопрос особе из зазеркалья, та пожала плечами, и Лера последовала дальше.
Кухня, комната младшей сестры Лизы, родителей… Она поочередно заглянула всюду. Оставался только кабинет отца, и девушка уже хотела бросить эту пустую затею и вернуться к себе, но педантичное желание полностью удостовериться, что ей почудилось, остановило ее.
Решительно толкнув дверь, Лера вошла в единственное неисследованное помещение. В глаза сразу бросилось распахнутое окно, и страх холодными руками забрался под одежду, вызывая дрожь, пронизывающую с ног до головы. Она, забыв включить свет, приросла к полу, только сердце припустилось бежать, отстукивая свой темп в барабанных перепонках.
«Никогда больше не стану читать мистику. А тем более одна в грозу» – мысленно пообещала девушка и принялась уговаривать себя подойти и закрыть окно, беззвучно бормоча губами, как заклинание от нечистой силы:
«Кто-то оставил его открытым, и ветер распахнул. Да, именно так. Это ставни издали тот звук, что я слышала».
Ее версия не выдерживала никакой критики. Более того, она прекрасно понимала это, но сейчас было необходимо поверить в свои слова, чтобы наскрести хоть крупицы смелости.
Вдохнув побольше воздуха, словно он обладал магической силой и делал ее храброй, Лера сдвинулась на пару шагов и тут же вскрикнула. Однако возглас утонул в руке в кожаной перчатке, которая накрыла рот. Она замерла от ужаса. В голове вихрем каркающих птиц закрутились вопросы: кто это? Что ему нужно? Что он ей сделает? Но в сумасшедших ударах испуганного сердца мысли сбивались, путались, не давали сосредоточиться, и девушка беспомощно хлопала ресницами и ждала. Чего?! Наверно, самого худшего! Разве те, кто тайно проникают в чужие дома, способны на жалость?! Их волнует только безопасность собственной шкуры.
Он приблизился к ее лицу, и от дыхания, опалившего щеку, она вздрогнула и сжалась.
– Я отпускаю руку – ты молчишь!
