Дети сидели у костра, перешептываясь
и боязливо озираясь друг на друга.
- Поторопись, - мать подталкивала
девочку к поляне, - шаман не будет тебя ждать.
Та недовольно насупилась, но
продолжала идти. На небольшой опушке собралось все племя. Такая
церемония на ее памяти проводилась второй раз, но раньше она была
лишь наблюдательницей. Мать нарядила ее: в волосы были вплетены
разноцветные ракушки и цветы вьюнка на длинных стеблях, на ногах
настоящие сандалии – подошва из коры, которая цеплялась к лодыжкам
жилами добытого еще в том году мамонта. Мать даже вытащила из их
скудного скарба кожаную накидку, о существовании которой Эйна и не
догадывалась. Кожа на ней местами истерлась, но, не смотря на это,
накидка была невероятно ценным нарядом, так как доходила девочке до
середины бедра и могла спасти от ветра и непогоды.
- Мам, я не хочу уходить, -
прошептали девичьи губы, но женщина не слушала.
- Ты пока не понимаешь, но это
большое счастье, если тебя выберут. Улыбайся только самым высоким и
крупным, поняла?
Эйне было всего 13 лун, но в те
времена, она уже пару лун как считалась невестой. Мир вокруг давно
научил, что выжить и продлить род с сильнейшим – главное в их
суровой жизни, и мать была права, как бы не пугало ее возможное
расставание. Племен было слишком мало, люди кочевали, лишь изредка
встречаясь, и каждая такая встреча заканчивалась ритуалом обмена.
Без него племена вырождались. Все дети одного клана приходились
друг другу родственниками, здоровых и сильных детей от союзов со
своими не рождалось, и повсеместно ритуал обмена был в ходу.
Правда, племена встречались все реже, мельчали. В этих местах, с
приходом «бесконечного холода», как именовал их век шаман, почти не
осталось добычи для охоты и большинство соседей давно двинулись в
новые земли в надежде обрести там пищу. Последний раз обмен удалось
провести пять лун тому назад и образовалось лишь два союза, а гости
были тощие и хилые, всего несколько человек. Пара, что осталась в
их лагере, так и не обзавелась детьми, и нынешний обряд вселял во
всех надежду.
Взвыл рог, и люди возбужденно
зашептались. Эйна дрожала от волнения, но собралась, заняв свое
место в ряду племенных одиночек. Сейчас оглядывая собравшихся, она
пересчитала их. Они жили на отдаленной земле слишком долго, и
молодняка на выданье было не больше дюжины. С неба ярко горели
звезды, плясали отблески языков костра, пахло землей и жареным
мясом – для ритуала всегда забивали крупного зверя, чтобы накормить
изголодавшихся и угостить гостей.
- Приветствую вас, люд ледяных
пустошей! – раздался кряхтящий, но торжественный голос шамана, и к
освещенной поляне из тени вышли так же неуверенно, как шла недавно
сюда и сама Эйна, десяток юношей и всего пара девочек, по виду даже
младше самой Эйны.
- Процессию замыкала седая
сгорбленная старуха, каких девочка никогда не встречала. Она была
странно сморщенной, а волосы засаленными клочьями торчали во все
стороны.
Детский голосок рядом тихо
восторженно прошептал:
- Вот это да! Это ведунья пришлых.
Ей, наверное, 100 лун!
В их племени, самому старшему члену
было около 43 лун, до таких лет никто не доживал. За спиной Эйна
услышала предупреждающий шепот матери, которая встала совсем рядом,
наверное, чтобы поддержать ее.
- Эйна, ты должна уйти с этим
племенем. Их шаман – женщина, это племя – самое сильное на месяца
пути вокруг, нам очень повезло, что они по незнанию пришли
охотиться сюда и встретились нам. Если попадешь к ним, ты будешь
под защитой и сыта, там много мужчин. Смотри на эту старуху,
сколько лет защищает её, свою женщину, это племя даже после того,
как она стала уже немощной.
Девочка понимала, о чем толкует
мать, окидывая гостей оценивающим взглядом.
