Смотрела на заколачиваемый гроб покойного супруга, едва
сдерживая истеричный смех. Хотя, можно сказать, истеричным он не
был. Скорее радостным. Да, я действительно радовалась, что он умер.
Ах, какой молодой, ах, какой здоровый и полный сил, говорили все
окружающие. Вот только никто из них не знал той правды, которую
знала я. Никакого здоровья у покойного не было. Сердце слабым
оказалось. С самого рождения. И следить бы за этим, беречься, но
нет. Андрей был не таким и любил получать от жизни все. Точнее все
радости этой жизни. Выпивка, женщины и игры. Да, да, покойный был
игроманом. И благополучно профукал все наследство, оставленное
родителями, погибшими несколько лет назад в аварии. Причем
настолько профукал, что пришлось проситься на работу к лучшему
другу. И этот самый лучший друг не отказал. Конечно, не знал, куда
все идет. Считал Андрея надежным человеком, хорошим работником. Я
бы многое могла рассказать, но не стала. Не стоило портить
репутацию покойного. Ведь это могло плохо сказаться на нашей
дочери. Поэтому на похоронах приходилось сдерживаться, показывая
окружающим скорбь. И делать это было очень трудно. Потому что
готова была просто прыгать от радости. Свобода! Вот что теперь было
у меня. Ненавидела Андрея, но уйти не могла. Потому что некуда.
Ладно бы еще одна была, но ответственность за любимую дочь не
позволяла принимать поспешных решений. Ибо такой был контракт.
Который подписала перед свадьбой, даже не удосужившись прочесть.
Настолько была влюблена тогда в будущего мужа, что считала это все
просто формальностью. И в случае развода мне ничего бы не
досталось.
- Маргарита Евгеньевна, примите мои соболезнования, - сухо, без
всякой тени эмоций, сообщил друг покойного мужа, он же его босс,
подойдя ко мне.
- Спасибо, - так же сухо ответила я. И пусть мужчина оплатил
все, отношение к нему было не очень хорошее. А все потому что Павел
Сергеевич считал меня гулящей.
- Напоминаю, поминки состоятся… - начал Павел Сергеевич, но я
его быстро перебила:
- Прошу прощения, но я должна быть с дочерью, а не выслушивать
дифирамбы покойному.
- Вот даже как? – недовольно изогнул бровь босс покойного.
Конечно, его можно было понять. Павел Сергеевич взял полностью на
себя похороны Андрея. Как в организации, так и в финансах. От меня
не потребовалось ни копейки. Да и что у меня было? Так, мелочь. Ну
и наличные, которые были в сейфе. Все остальное, то есть,
банковские счета Андрея, были заморожены до моего вступления в
наследство. Как и огромный дом, в котором мы с дочерью были всего
лишь прописаны. Ну ничего, полгода пройдут быстро. И с огромным
удовольствием продам его. Для нас с Василисой это было слишком.
Куплю потом просторную квартиру. А разницу оставлю на расходы.
- Даже так, - холодно ответила я, неожиданно показывая этому
мужчине, что на мужа мне всегда было плевать. И его смерть ничего
не изменила.
- Все ясно, - с точно таким же холодом ответил мне Павел
Сергеевич. А еще смерил меня презрительным взглядом. И добавил: -
Завтра зайду.
- Не вижу причин для этого, - усмехнулась я и развернулась,
чтобы уйти, но мужчина быстро схватил меня за руку, притянул к себе
и прошептал: - Что, думаешь, все получила, стерва? Так вот, ничего
ты не получишь.
- Отпусти меня! – потребовала я негромко, срываясь на шипение. –
И не смей никогда трогать!
- А то что? – усмехнулся Павел.
- Узнаешь, - криво улыбнулась ему, вырвала руку из его хватки,
непроизвольно потерев место, где мужчина схватился. Явно ведь
завтра будут синяки. – Всего доброго. – И, снова развернувшись,
быстро направилась к машине, где ждал водитель.
- Прошу прощения, Маргарита Евгеньевна, я не смог проститься с
Андреем Ивановичем, - неожиданно заявил Максим.
