Ночь. От леса веяло холодом, тишиной и неразгаданными тайнами. Заглушив мотор, она посмотрела через лобовое стекло на деревья, стоявшие практически сплошной стеной, а чёрные дыры, зиявшие между ними, нагоняли ужаса. В руке шишка, которую она вернёт туда, откуда взяла. Духи должны оставаться на своих местах. Не было никакого страха. Единственное желание – покончить с бедами, которые обрушились на ее голову за последний год. И виной этому была она – шишка.
Ночь вступила в свои права всего час назад. Девушка вышла из машины с мыслью, что никогда не умела правильно распределять время, но разве ее остановит темнота?
Взяв фонарик, она осветила табличку с надписью:
Ваша жизнь является бесценным даром от ваших родителей.
Подумайте о них и о вашей семье.
Вы не должны страдать в одиночку.
Она снова посмотрела на шишку.
«И они не должны страдать по моей вине», – подумала девушка. Сделав глубокий вдох, она двинулась по тропинке в глубь леса.
***
Чем дальше она шла, тем явственнее доносился шум ветра, гулявшего между кривыми деревьями. В кромешной тьме они напоминали чудовищ: нескладных, несуразных, но очень сильных и могущественных. Воображение рисовало страшные картины. Казалось, что эти деревья живые, они желают схватить и ранить ее своими гигантскими острыми ветвями, задушить корнями. Сам лес источал такой ужас и отчаяние, что хотелось умчаться отсюда поскорей, стряхнув с себя лихорадочную атмосферу.
Но нужно идти вперёд. Она непременно должна положить шишку на то самое место, откуда взяла ее год тому назад. Это просто лес, повторяла она себе шаг за шагом. Когда знаешь, что присутствие другого рядом невозможно, тогда нет страха. Здесь только она и тишина. Один раз ей показалось, что где-то раздался треск сухих сучьев, но напряжение, с которым она прислушивалась, могло обмануть.
Она шла по той же тропинке, по которой двигалась их группа, когда они приезжали сюда на экскурсию. Ах, если бы она правильно рассчитала время, то могла бы приехать в светлое время суток. А теперь нет смысла возвращаться. Она уже здесь – блуждала в лесном мраке.
Положить шишку на пень вместе с другими шишками и уйти.
Где же этот пень? Она давно должна была на него наткнуться. Может, она выбрала неверный маршрут? Нет, тут же опровергла собственные мысли, она хорошо помнила эти тропы. Пень, обросший мхом, с сосновыми шишками должен вот-вот показаться. Но чем дальше она заходила в лес, тем глубже зарождалась фобия в ее голове. Она не рассчитывала на то, что потеряется. Сворачивала на соседние тропы, возвращалась назад, но не могла найти дорогу. Лес поймал ее в свои силки, загнал в капкан, из которого нет выхода.
Внезапно она споткнулась, ступила на скользкий корень и скатилась куда-то вниз, где журчала вода. Услышав короткий всплеск, она поняла, что это была шишка. Фонарь остался лежать между торчащих корней. Жадно хватая ртом воздух, испытывая головокружение, она пыталась подняться на руки и колени, но быстро упала на спину и посмотрела в чёрное небо. Ледяная вода облизывала ноги, она уже перестала их чувствовать.
Где-то в голове пульсировала боль. Наряду с физическими страданиями она испытывала отчаяние безвыходности и сердилась на свою беспомощность и бессилие. Теперь до ее сознания дошло: лес позвал ее сюда не для того, чтобы вернуть своё, а для того, чтобы наказать. Чтобы убить.
