Окна шестиэтажного общежития открыты настежь. Со второго по скверу разносились громкие девичьи рыдания! Серёжка, вчерашний пятикурсник, возвращался из институтской библиотеки, где нагрузился учебниками для шестого. Он сразу определил окно комнаты, куда переселили Иришку. Узнал её голос. Отчаянный рёв так не соответствовал представлению о весёлой, никогда не унывающей девчонке, с которой познакомился три месяца назад, что он взлетел на второй этаж, перескакивая через ступени.
Увидел, как она, жалкая и смешная, съёжилась в комочек на узкой студенческой кровати: сидела на пятках, лбом уткнувшись в коленки.
– А-а-а! – отчаянные вопли прерывались икотой и всхлипываниями.
– Ириш! Ты что, завалила? – поинтересовался он. – Ну, подумаешь, с кем не бывает! Пересдашь.
– А-а-а!!! – с новой силой заголосила Ириша и заколотила кулачками по мокрой подушке. – Ты ничего не понимаешь! А-а-а… Я всё знала! Такой билет… цикл Кребса! Рибофлавин! А-а-а… Я бы сдала! А-а-а…
– Так чего же завалила?
– Шпар-гал-ка-а-а-а…
– Ну, понятно.
Строгие порядки на кафедре химии были известны.
– Кончай рыдать! Может, в кино сходим? – неловко попытался успокоить подругу Сергей.
– Не хочу-у-у! – подвывала она горестно.
Соседки по комнате занимались каждая своим делом.
– Ты не бери в голову, – посоветовала Сергею одна из них, дожёвывая бутерброд. – Пока не проревётся – не успокоится.
Парень в растерянности ещё немного потоптался возле безутешной подружки. Ушёл. Она пропустила обед, не встала к ужину. Так и уснула, зарёванная.
Июнь – весёлое время в общежитии мединститута. Погода, как назло, самая что ни на есть летняя. Манит на пруд купаться, загорать. Следовать зову юных сердец, совершать неожиданные и легкомысленные поступки. Но – сессия! Зубрёжка… консультации… испытания…
Химию Иришка любила. В мединституте её было много: общая, биоорганическая, биологическая, физколлоидная… Пространные формулы, не вмещающиеся на один тетрадный лист. Окисление жирных кислот. Превращение витаминов в организме. Большой цикл Кребса, малый цикл Кребса. Даже произносить эти названия, которые у большинства однокурсников вызывали зубную боль, Ирише доставляло удовольствие.
Для сдачи зачётов её неизменно вызывал к себе в кабинет профессор. Он проделывал это с одним-двумя «избранными» из каждой группы. Проверка знаний проходила в форме блицопроса по всему курсу без подготовки и билетов. Адреналин в крови студентки зашкаливал, как при катании с крутой горки. Она всегда выходила от мэтра с заслуженной пятёркой, светясь от гордости: так приятно чувствовать себя умной!
На профессорские лекции ходила как в театр. Происходящее в зале представление завораживало. Заведующий кафедрой с умными карими глазами, где в уголках затаились смешинки, проседью в тёмной шевелюре над высоким лбом, в безукоризненном костюме легко и артистично рассказывал о сложнейших химических процессах, как приключенческий сюжет разыгрывал на сцене. Роман Иосифович. Мастер. Ириша даже всех друзей и подружек, если тем случалось бывать в Челябинске, старалась затащить на лекции по химии. Так гордилась любимым учителем!
Для подготовки к экзамену студентам-второкурсникам дали неделю.
Но какие условия для учёбы летом, в жару? Да ещё когда в общаге ремонт! Жильцов верхних этажей переселили на нижние, уплотнив насколько возможно.
В первый день Иришка даже не помышляла сесть за зубрёжку. Полагала: после сдачи предыдущего экзамена имеет право на законный отдых. Тем более что имела полный набор конспектов – единственных, написанных собственноручно.
