Придерживая рукой тяжёлую дверь, на которой висела грозная вывеска, способная навести страх на самого отважного смельчака, Геворк переступил порог. Чьи-то пытливые глаза долго изучали его документы и повестку с требованием явиться в Комитет Государственной Безопасности при Совете Министров Грузинской ССР. А потом, охваченный невыносимым напряжением, он медленно брёл по угрюмым коридорам, окрашенным казённой бледно-зелёной краской, пока не вошёл в нужный кабинет с обшитыми дубом стенами и наглухо зашторенными окнами. За большим столом, покрытым зелёным сукном, на фоне обрамлённого в раму портрета «Железного Феликса» сидел обыкновенный человек небольшого роста, в сером костюме и с тёмными кругами под глазами от хронического недосыпания. Он, наградив вошедшего косым и недоверчивым взглядом, предложил сесть и сухо произнёс:
– Итак, товарищ Хачатуров… Геворк Давидович… считаете ли вы себя советским человеком?
Геворк весь сжался и почему-то сразу почувствовал себя преступником, стал тщетно перебирать грехи за всю свою прошлую жизнь, которые хоть как-то могли попасть под юрисдикцию столь всемогущей организации, но ничего не вспомнил. И тут же заверил чекиста, что он, конечно, советский.
– Ну раз так, тогда рассказывайте, – деликатно ответил тот и, потерев руки от удовольствия, уставился на Геворка.
– Что рассказывать? – осторожно спросил он, искренне недоумевая.
– Расскажите откровенно всё, что знаете.
– Я ничего не знаю.
– Ну как же так, уважаемый Геворк Давидович, – наигранно заулыбался хозяин кабинета. – Ну что-то же вы знаете!
– А что именно вас интересует?
– Нас интересует всё. И вам было бы лучше говорить правду…
– Прошу прощения, я вас не понимаю, – произнёс Геворк, мучимый дурными предчувствиями. – Чего вы от меня хотите?
– А какие у вас отношения с иностранцами?
– Какие иностранцы? Я вообще ни одного иностранца не знаю.
– А родственники за границей имеются? – злоехидно спросил чекист.
– Нет.
– Так-так… Получается, гражданин Хачатуров, вы скрываете от советской власти, что имеете близких родственников во Франции…
Геворк съёжился от ледяного холода зрачков.
– Ничего я не скрываю…
Всё происходящее казалось ему бредом. Но хозяину кабинета было не до шуток. Его вопросы звучали так чеканно, что казалось, будто он специально репетировал свою речь, а все вопросы и ответы на них знал заранее.
– И вы даже не знаете, кто такой Арман Парсеваль? – спросил чекист, настойчиво давая понять, что его жертва давно уже попала в искусно расставленные ловушки, что запирательства её бесполезны, сколько веревочке ни виться – всё тайное станет явным.
– Понятия не имею, – ответил Геворк совершенно чистосердечно.
– Арман Парсеваль, он же – Арменак Петросян. Разве вам не знаком человек с таким именем?
От неожиданности Геворк вздрогнул, лицо его вытянулось, а рот приоткрылся. Арменак Петросян был родным братом его матери, Марьям Хачатуровой, урождённой Петросян.
Но он без вести пропал на фронтах Великой Отечественной…
– Хм… Стало быть, говорите, пропал без вести, – повторил чекист. – А кто знает, что там было на самом деле. Может, дядька ваш дезертировал с поля боя, добровольно бросив оружие, или стал предателем, изменником Родины, убив своего командира и перейдя на сторону врага? Вы уверены, что всё было не так?
– Мой дядя был честным и глубоко порядочным человеком. Это правда! – твёрдым голосом ответил Геворк. – Моя бедная мать, которая умерла прошлой осенью, до самого последнего дня своей жизни не теряла надежды разыскать единственного брата, наотрез отказываясь слушать тех, кто говорил ей, что прошло уже достаточно времени, чтоб обо всём забыть… Но, понимаете, долгие годы поисков и запросов в архивы не дали результатов. Как легко потерять прошлое и как тяжело искать правду, говорила моя мать…
