Блестящими слезами дождь
Ложился на моё стекло,
Никто не смог бы мне помочь,
И было за окном темно.
Блестящая слеза дождя
Катилась по щеке стекла,
Стекло смотрело на меня
И за слезой текла слеза.
И было за окном темно,
Минуты складывались в час.
Я понял и уже давно,
Что стёкла отражают нас.*
По окну погруженной в полумрак
комнаты стекали дождевые капли. Последний день лета не радовал ни
теплом, ни ясным небом. На широком подоконнике сидел молодой
человек и смотрел на дождь, рядом с ним лежала раскрытая толстая
тетрадь, на страницах которой мелким убористым почерком были
начертаны стихи. Темное перо, кончик которого был в чернилах,
грозило вот-вот упасть с краешка тетради на пол, но хозяин пера,
казалось, не замечал ничего вокруг. Он смотрел невидящим взглядом в
серую пасмурную даль, которая, будто зеркало, отражала состояние
его души, и думал о чем-то своем.
Еще один год, еще один, и все закончится для него. А может,
закончится еще раньше. Он больше никогда не увидит таких родных и
таких ненавистных карих глаз, которые снились ему по ночам и
мерещились в толпе. Вот уже несколько лет он жил лишь тем, что ждал
встречи с этими глазами и их хозяйкой. Он завидовал ее друзьям,
завидовал ребятам с ее факультета. Они могли видеть эти глаза и их
обладательницу намного чаще, чем он, но никому из них они не
приносили столько радости и боли. Он не смог бы точно сказать,
когда началась его одержимость. Сначала он ее ненавидел и презирал
всеми фибрами души. Какая-то девчонка из семьи маглов смогла
подружиться с Поттером, заслужить уважение преподавателей, учиться
на «отлично», а на тот момент это было все, о чем мечтал Драко, на
что надеялся, о чем думал. Потом он начал ее бояться, после того
удара на третьем курсе, но вместе с тем появилось уважение к ней,
как к достойному противнику. На четвертом курсе он был просто
сражен, впрочем, как и большинство парней, когда она появилась на
Святочном балу. Драко и представить не мог, насколько красивой она
может быть. Вернувшись домой на каникулы, Малфой написал свое
первое стихотворение, еще не отдавая себе до конца отчет и не
понимая, кто стал его музой. Тогда же, на каникулах, она в первый
раз ему приснилась. Он пытался с собой бороться, пытался ненавидеть
и презирать как раньше, пытался вычеркнуть ее из памяти. Но ни одна
из соблазненных им девушек не могла затмить проклятую гриффиндорку.
И в один прекрасный день он сдался, что, как ни странно, принесло
ему большое облегчение. И надо же, что б именно тогда, когда он
признался себе, что борьба бесполезна, и уже собирался предпринять
хоть какие-нибудь наступательные действия, Темному Лорду пришла в
голову мысль уничтожить Дамблдора и не просто уничтожить, а сделать
это руками Драко.
Почему судьба бывает настолько жестока? И почему его мир был так
жесток к ним обоим? К ней, потому что она нечистокровная, к нему,
потому что его долг и воспитание запрещали даже смотреть в ее
сторону. И как будто этого было мало, еще и задание Темного Лорда.
Как он мог это сделать?! Ну как?! И дело было не только в том, что
в глубине души он уважал своего директора и боялся его. И не в том,
что это будет его первое убийство, а в том, что он не вынесет, если
карие глаза заплачут от боли, от потери, принесенных им. Он не
сможет с этим жить, просто не сможет. Возможно, она никогда не
узнает, что он к ней испытывает. Пусть никогда они не будут вместе,
но боль – это последнее, что он хочет ей причинить. Пускай он
дразнит и оскорбляет ее, пускай бросает ненавидящие и презрительные
взгляды, но он знает, что она выше этого, что его слова не
достигают цели, а делают ее сильнее. Ведь их вражда – это детский
лепет по сравнению с враждой всего волшебного мира с Темным
Лордом.
