Крики из кухни доносились все громче
и громче. Что-то упало, разбилось и мое сердечко замерло от страха.
Когда мама приходила с тем жутким дядькой, лицо которого было
бородатым, мне всегда было страшно. Они пили какую-то жидкость,
потом вели себя неправильно, кричали, иногда дрались, а иногда я
видела, как тот бородач раздевал маму и что-то с ней делал, а она
громко кричала, смеясь и обнимая.
Я всегда сидела тихо, а когда они
особенно злились, пряталась под кровать. Вот и сейчас я снова
лежала под кроватью, прижимая маленького мишку, с которым никогда
не растовалась. Мой животик снова закричал. Я хотела кушать, но
дома ничего не было. Лишь удалось утром утянуть корку хлеба, но
теперь я хотела кушать.
Знала, что у них сейчас там есть
что-то вкусное, но мне нельзя туда, иначе мама будет снова ругать
меня и может даже ударит. И я лежала, представляя, что держу в
руках большую и красивую конфету на палочке, которую как-то видела
у соседских детей.
У меня не было друзей. Другие дети не
брали меня в игры, сторонились и избегали, а я с завистью с
отредактировал на них издалека. И вот сегодня снова мама с тем
дядькой ругалась, они стали все крушить, а потом все смолкло.
Тишина наступила резко и неожиданно. Я долго лежала, прижимая свою
игрушку к себе.
Наверное уснула, так и не вылезя
из-под кровати. Проснулась от того, что хотелось пить. Вылезла,
потеряла глазки и пошлепала на кухню. В квартире было тихо, только
холодильник тарахтел. Наверное мама и дяька спят. Как мышка кралась
к своей цели. На кухне горел свет и я зашла.
Мама почему-то лежала на полу. Вокруг
было красное пятно. Я подошла и присела на корточки, рассматривая
ее лицо. Что я тогда чувствовала, не помню? В потом просто встала и
пошла к входной двери. Та не была заперта и я вышла в холодный
подъезд. Подойдя к двери соседей, стала стучать, а затем просто
села на коврик, обхватив колени руками.
- Что случилось? - вышла добрая тетя
Оля.
- Мама спит и не просыпается... И
красное пятно... Оно такое большое и красивое...
- О Господи! Иди сюда,
милая!
Она подхватила меня на руки и занесла
в квартиру.
- Ну че там опять? - спросил вышедший
дядя Федя, потирая лицо ладонями.
- Вызывай милицию!
Я же хотела спать и широко зевнула,
тря сливающиеся глазки. Тетя уложила меня на мягкий диван и накрыла
пледом, и я уснула, все также прижимая грязного мишку.
Меня разбудили и подняли. У тети Оли
стояла какая-то незнакомая тетя, одетая очень интересно. Она
ласково улыбнулась мне и протянула руки.
- Идём со мной, малышка!
- Куда?
- В одно волшебное место для хороших
деток!
Она взяла меня, и я послушно пошла за
ней. Тетя Оля утирала глаза, дядя Федя что-то говорил другому дяде.
Почему-то в нашу квартиру заходили люди. Я ничего не понимала, но в
голове лишь стояли слова о волшебном месте для хороших детей. А я
хорошая? Я себя хорошо вела? Может, мне дадут конфету?
Так я попала в приют-распределитель,
а через год меня отвезли в новый детский дом, который и стал для
меня родным.
Меня привезли в другой приют, где
встретила женщина в белом халате. Ее глаза светились добром и
лаской, и неосознанно я потянулась к ней. Меня подвели к ней и она,
присев передо мной на корточки, тихо проговорила:
- Ну здравствуй, Риточка! Я рада
видеть тебя и очень ждала...
- Здрасьте... - ответила я.
Она мне нравилась и я улыбнулась в
ответ. Марина Георгиевна, которая привезла меня сюда, передала той
женщине папку с документами и потрепав меня по голове, вскоре села
и уехала. Со мной был небольшой пакет с вещами и я неловко
переминалась с ноги на ногу, не зная, чего ожидать дальше.
