Октябрь в этом году выдался дождливым, хмурым. Небо заполонили
бесконечные серые тучи, не оставив ни единого шанса пробиться
сквозь них хотя бы даже самому маленькому лучику солнца. Деревья
уже потеряли практически всю свою листву, и теперь стояли голые,
роняя с когтистых веток прозрачные капли дождя. Я отошла от окна,
потеплее укутавшись в длинный махровый свитер, связанный мамой к
моему совершеннолетию. Здесь, в студенческом общежитии, он оказался
весьма кстати, спасая меня от холода. Как раз закипел электрический
чайник – ещё одно средство спасения от неминуемой простуды в такую
погоду.
– Чай будешь? – обратилась я к своей
новой подруге и соседке по комнате Жанне, которая все ещё нежилась
в кровати, укрытая двумя толстенными одеялами.
– Да, – отозвалась она сонным голосом.
– Налей, пожалуйста...
С Жанкой мне повезло. Отпуская меня
учиться в чужой город, мама больше всего переживала, как бы мне не
попались плохие соседки по комнате. Чтобы воспитанные были, без
дурных привычек, да парней чтобы к себе не водили. К счастью, её
опасения оказались напрасными, о такой соседке, как Жанка, можно
было только мечтать. Она была доброй, открытой девушкой, готовой во
всем помочь и поддержать при необходимости. Мы как-то сразу
подружились, с первого дня. А ещё нам повезло с комнатой, она была
угловой и маленькой, из-за чего в ней помещались только две
кровати, а все остальные девчонки жили по трое или даже по
четверо.
– Какая там у нас сегодня первая пара?
– спросила Жанна, с неохотой покидая тёплую постель и тут же
укутываясь в длинный шерстяной кардиган.
– Физика, – ответила я, разливая
кипяток по кружкам и поочередно опуская в каждую из них
единственный пакетик зеленого чая со вкусом клубники.
Мы обе учились хорошо, и это было ещё
одним плюсом нашего соседства. Если возникали трудности с решением
задач у меня, она приходила на помощь, то же самое для неё делала и
я. Ну а если мы вместе где-то стопорились, то и ломать голову над
решением вдвоём было куда веселее.
Жанна прошлёпала пушистыми домашними
тапками по облезшему дощатому полу нашей комнаты до письменного
стола и плюхнулась на один из двух стульев, стоящих возле него. Я
поставила перед ней её кружку, дымящую горячим ароматным напитком,
и сама уселась рядом.
– Говорят, у нас новый препод по
физике, – сообщила подруга и стала с силой дуть на кружку, пытаясь
остудить её содержимое.
– А как же Семён Алексеевич? – немного
огорчившись, спросила я.
Старик мне нравился, и преподавал что
надо.
– Ну, вроде как со здоровьем у него
совсем худо, снова в больницу положили, – пояснила Жанка, сделав
небольшой глоток чая, и довольно поморщившись.
– Значит, он ещё вернётся? – с надеждой
посмотрела я на неё.
– Не знаю, – пожала плечами подруга. –
Говорят, там у него совсем все плохо оказалось, чуть ли не рак. Но
точно никто ничего не знает.
– Жаль... – с грустью вздохнула я,
глотнув обжигающую жидкость.
– Ага, – задумчиво отозвалась
Жанка.
Чай допили в тишине, наблюдая, как за
окном резкие порывы ветра срывают последние мокрые листочки с
унылых деревьев.
***
Наше студенческое общежитие находилось
в пяти минутах ходьбы от здания третьего корпуса университета, но я
все равно успевала насквозь продрогнуть. Кутаясь в тонкое шерстяное
пальто под пронизывающими порывами ледяного ветра, я едва не
переходила на бег, спеша к началу занятий. Внутри раздеваться
совсем не хотелось, но на пару в верхней одежде не пускали, и
приходилось плестись в гардероб. Жанка где-то по пути отстала,
встретив знакомого парня с параллельного потока, и я одна поднялась
на второй этаж, отыскав нужную аудиторию, где на пороге столкнулась
с Артёмом Ельцовым, своим однокурсником.
