За серебряным краем Луны
(2011—2013)
Я иду, не ступая на пролитый смех.
Я печалюсь от клавиш немого кино.
Но всегда быть хорошим и добрым для всех.
Я устал. Мне уже всё равно.
И теперь по горам, по морям, по лесам
Из квадратной и чёрной ночной глубины.
Я всплываю, спешу – время бьёт по глазам —
В те края, где играли мы Вальс Тишины.
Ведь собраться – пустяк. Шорты, кеды, рюкзак.
К чёрту сайты, и галстук, и утренний смог.
Уленшпигель, и Неле, и Ламме Гудзак
Освещают мне путь за пределом дорог.
Я достигну страны, где меня ты ждала.
И сыграем мы снова наш Вальс Тишины,
Там, где спит среди вечных снегов Шангрила
За серебряным краем Луны.
Завтрашний день таился в лучах вечерних зарниц.
За прошлое я ответил сполна.
В небе стыли крики улетающих птиц.
Они выпили лето до дна.
А ты укуталась омофором, и на глаза – вуаль.
У тебя умерла последняя пара зеркал.
В них смотрелся когда-то щеголеватый мистраль.
Но теперь мир стал для них мал.
Может, не нужно ждать,
когда умрут все зеркала и время?
Может,
пора выйти на берег
к пене прибоя?
И, наверное,
нам по пути с теми,
кто остался цел
лишь потому,
что вышел из строя.
Ты ступаешь по лотосам,
Не касаясь земли.
А следом за Велесом-Волосом
Плывут твои корабли.
В весенний месяц нисан
Ты привычно встаёшь на крыло.
И летишь навестить Чио-Чио-Сан
На борту её НЛО.
Мои двери выходят на пламя.
Твои окна смотрят в рассвет.
Наша любовь – между нами,
Как нацеленный в грудь арбалет.
Но когда-то нас попросил Лао-Цзы
Позабыть, что такое боль.
И любовь с той поры ведёт боль под уздцы.
Они – как текила и соль.
Так давай же уедем навечно
За правдою в Китеж-град.
Туда не приходит вечер
И там знают, «в чём сила, брат».
И когда с неба хлынет холодная сталь
Мы восстанем из звёздной пыли.
И улетим в предрассветную даль,
Где нас ждут твои корабли.
Я шагаю по улице, кутаясь в дао,
Словно ночь – в лоскутные сны одеяла.
Моё солнце – не в небе. Оно у меня внутри.
Жизнь нас жалеет раздвоенным жалом.
И ждёт Брунгильда у двери в Валгаллу…
А до тебя, как и прежде, 16 ри.
В нынешний век я проник нелегалом.
И крою` своё Завтра по новым лекалам.
Моё сердце пускает по небу корабль зари.
Многое было, всяко бывало.
Жизнь на исходе. Осталось за малым.
Но я всё бегу, пока горят фонари.
А судьба нас влечёт на кручи и скалы,
На горы, вершины, на пьедесталы.
И зима на исходе. Вот-вот улетят снегири.
А, значит, пора встать у штурвала,
С головой окунувшись в лоскутное дао…
Ведь до тебя – каких-то 16 ри.
С моря ветер, с моря соль.
Все играют чью-то роль…
Чайки смотрят в каплю чая.
Я скучаю
По тебе,
По раздвоенной судьбе,
По непролитым слезам,
По непрошеным глазам,
По всему, во что не верю,
По несбывшимся потерям,
По замкам и по дверям,
По далёким берегам…
(Тем, к которым не доплыл,
И когда-то не открыл…)
Чайки, небо, пароход —
Зашифрованный дресс-код.
Dol-
ce vita…
Боль
Убита.
И увита
Виноградною лозой
Неба ломкой бирюзой.
Боль-
ше неба, выше звёзд
Между нами хрупкий мост…
Море, волны, парус, плот…
Что нас ждёт?..
Цапли клюют наше время на ужин…
Как разглядеть тех, кто нам нужен?..
В бисере звёзд…
В каплях чудес?..
Надежды льются, как кофе в постель.
Так играй же скорее
на скрипке, Адель
Нашу роль до конца.
Пока мир не исчез.
Чест-
ное слово,
Мы прогоним метель
И
с рождества до Покрова…
Будет апрель.
И чуть-чуть…
У крыльца…
как капель…
Что-то из «Chess»…
Цапли клюют нашу память в обед…
Медью сияет и метью спешит мой брегет.
Как нам научится прощать?..
Ты вместе со мной,
Но я строю свой плот.
А ты над землёй
И улыбчивый первый пилот
Приглашает
тебя танцевать…
Пока мир не исчез.
Но там, где парит МКС,
Раздвигая солнечный свет,
