Над республикой Саха наконец взошло солнце, но людям глубоко под землей было все равно. Их рабочий день уже начался. По лабиринтам коридоров ходили патрули с автоматами в руках. Мимо них на электроскутерах проезжали медики, биологи и другие сотрудники лабораторий. Встроенные в потолок сканеры распознавали лица, так что ни один чужак не мог проникнуть в подземный город, спрятанный под затопленным карьером.
Чтобы карьер не обрушился на головы людей сотнями тысяч кубометров воды, повсюду от пола до потолка тянулись вверх бетонные столбы с железной арматурой, а стены были обшиты толстыми стальными панелями.
Маршал Виктор Титов и андроиды его охраны спускались в стеклянной кабине лифта. Патрули на лестничных площадках отдавали ему честь.
Лифт остановился, двери открылись. Маршал уверенно пошел вперед. Он знал систему запутанных коридоров как свои пять пальцев – несколько лет назад он лично участвовал в проектировке подземного города. Через несколько минут он и андроиды охраны остановились у металлической двери со сканером, но маршалу не пришлось проходить идентификацию. Дверь отворилась изнутри.
– Товарищ маршал, – женщина в штатском – в джинсах и белом халате, накинутом поверх водолазки с высоким горлом – говорила на английском с заметным шведским акцентом. Чтобы понимать маршала, она провела пальцем за ухом и активировала вживленный под кожу переводчик.
– Привет, Ингрид. Показывай, что у тебя там. – Маршал не любил терять время зря.
Ингрид Берг повела его вглубь лабораторного отсека. Они проходили мимо кабинетов, разделенных прозрачными стенами. Титов заглянул в один из них. В поставленных друг на друга клетках сидели макаки-резусы.
– Эти подходят? – спросил он.
– То, что надо, Виктор, – поблагодарила Ингрид. Сотрудники лаборатории оторвались от своих компьютеров, встали по стойке смирно. Титов заметил распластанное на анатомическом столе тело подопытной обезьяны.
– Теперь этих мартышек нелегко достать, – он покачал головой.
– Нам нужны еще, – вздохнула Ингрид.
– Нужны, значит будут, – коротко ответил Титов.
Маршал шел размашистым шагом. Так же быстро, стараясь не отставать, в ногу с ним шла доктор Берг. В особенно узких коридорах они соприкасались плечами.
В дальней лаборатории стояли три железные кровати. Одна была занята.
– Как я понимаю, этот следующий?
– Если сегодня с подопытным ничего не получится, то да – кивнула Ингрид.
Медсестра проверяла капельницу, что тянулась от мешка с голубой жидкостью к сгибу локтя человека, погруженного в глубокий медикаментозный сон.
– Очередной приговоренный к пожизненному, – констатировал маршал. – Убийство?
– Тройное: мужчина и беременная женщина, – подтвердила доктор Берг. – Пойдем, операция начнется с минуты на минуту.
Ингрид поправила прядь белых волос, выбившуюся из-за уха.
Они поспешили к двери в конце коридора. Доктор Берг приблизилась к сканеру, система аутентифицировала радужную оболочку и подкожный чип на ее запястье, и они с маршалом вышли в галерею, отделенную от операционной толстым стеклом. У стола уже собрались хирурги.
– Все готово к подсадке. Начнем, когда ты дашь отмашку, – Ингрид выжидающе смотрела на маршала.
– Давай, – приказал он.
Ингрид наклонилась к коммуникатору.
– Приступайте.
Люди в белых халатах заняли свои места. Лазерный луч резал черепную коробку пациента.
– Это что за методы? – нахмурился маршал. – Вмешательство должно быть минимальным! Когда на его месте будут наши военные, им вы тоже будете наносить такие травмы?
– Конечно нет, – возразила Ингрид. – Сейчас нам приходится вскрывать черепную коробку, чтобы увидеть процесс подсадки. Но для массовых операций мы разработали метод единичного прокола.
