— Не понимаю, зачем тебе ехать в
этот лагерь? — недоумевала мама, стоя у меня над душой, пока я
собирала чемодан. — Раньше, когда смена стоила копейки, ты ни в
какую туда не хотела, а теперь, когда цена выросла в три раза, ты
вдруг горишь желанием туда поехать.
— Если дело в деньгах, то я тебе все
компенсирую. Все равно хотела в августе найти подработку. — Я
аккуратно сложила несколько футболок, джинсовые шорты и юбку.
— Возьми штаны, говорят, в середине
июля похолодает, — нравоучительно заметила мама.
— Кто говорит? — вздохнула я.
Мама мой вопрос проигнорировала.
Подойдя к комоду, она выдвинула нижний ящик, порылась в нем и
выудила мои джинсы.
— Деньги не мои, а отцовы, так что
не в них дело. — Мама положила в чемодан джинсы и скептически
уставилась на купальник. — Серьезно? Будешь купаться в том
болоте?
Под словом «болото» она имела ввиду
пруд, расположенный между лагерем и деревней. Каждое лето там
купалось много людей, в том числе мои друзья детства Максим и Глеб.
Я же всегда брезговала заходить в мутную воду с водорослями и вечно
квакающими лягушками.
Однако сейчас на сайте лагеря
«Юность», который за последние пару лет раскрутился так, что
путевки туда разбирали уже зимой, красовалось фото довольно чистого
пруда и красивого пляжа с современным оборудованием. Да и мой брат,
Илья, который подрабатывал там вожатым, признался, что вода стала
намного чище.
— Почему бы и нет? — пожала плечами
я. — Там теперь чисто.
— Скажу Илье, чтобы глаз с тебя не
спускал, — пробормотала мама, скрестив на груди руки.
— Мне уже семнадцать, забыла?
— Забудешь тут. — Фыркнув, мама села
на краешек кровати и, поковыряв ногтем с французским маникюром
ручку чемодана, произнесла:
— Точно не хочешь остаться?
— Мы уже заплатили за путевку.
— Илья сказал, что пока ты не
зарегистрировалась, деньги можно вернуть. Для него это не
проблема.
— Нет, я все решила. Еду. —
Вздохнув, я тоже села на кровать. — Там прошло мое детство, мам.
Хочу провести свое последнее спокойное лето в месте, которое делало
меня счастливой, и потом, со спокойной душой окунуться с головой в
учебу, готовиться к ЕГЭ и поступлению.
— Но бабушка там уже не живет, да и
Максима там не будет.
Как раз из-за последнего я так и
рвалась в лагерь.
Весь июнь я то и дело видела Максима
со своей бывшей лучшей подругой Лерой. Когда бы я не вышла из дома,
они встречались мне на пути, держась за руки и увлеченно общаясь
друг с другом. Мне приходилось либо делать вид, что я их не
заметила, либо переходить на другую сторону улицы.
Максим бросил меня в начале весны,
после двух месяцев отношений, и почти сразу же начал встречаться с
Лерой. Прошло четыре месяца, а мне все еще было больно. Мой парень
и по совместительству друг детства и моя лучшая подруга вонзили мне
нож в спину, и теперь, видя их вместе, мне становилось дурно.
Почему близкие люди предают меня?
Сначала Глеб, а затем Лера и Максим. Может, мне вообще
противопоказано заводить друзей? И парней тоже…
— Смена длится чуть меньше месяца.
Ты не заметишь, как я вернусь. — Я постаралась, чтобы моя улыбка
выглядела искренней и бодрой. Кажется, получилось.
Мама тоже улыбнулась, заправила мне
за ухо выбившуюся из хвоста прядь волос, и, вздохнув, сказала:
— Хорошо. Раз ты так хочешь, то я
больше отговаривать тебя не буду.
Уперев руки в бедра, она встала с
кровати и направилась к выходу из моей комнаты. В дверях мама
остановилась и заговорщицки произнесла:
— Кстати, знаешь, кого я видела
сегодня в магазине?
— Без понятия.
Серые глаза мамы заблестели.
— Ирину Райскую! Представляешь?!
— Ого, — пролепетала я, чувствуя
недоброе.
— Я сначала подумала, что это не
она, — продолжила тараторить мама. — Ну знаешь, она же последние
два года жила в Италии. Но она подошла ко мне, улыбнулась и
поздоровалась. Сказала, что приехала всего на месяц, навестить
сестру и племянников. И Глеб тоже здесь. Если бы ты не уезжала, то
вы могли бы встретиться.
