Эта история появилась по заявке (ссылка в описании). Я видела её много лет – заглядывала, возвращалась, но всё не складывалось. То Боромир проходил мимо моего сердца (да-да, такое бывает!), то идея казалась… ну, какой-то неполной. Как будто что-то важное ускользало.
А потом случилась осень и разговор с коллегой – совершенно случайный и вроде бы ни о чём. Мы зацепились языками о “специфическом атрибуте” и том, как бы он смотрелся в Средиземье. Кто мог бы быть, как бы на это отреагировали герои, какие народы приняли бы, а какие осудили. И вот в эту странную трещинку в реальности снова просочилась заявка. И на этот раз – зацепила. Я села писать.
Потом, как водится, бросила. Жизнь, дела, “что-то не так”.
Но в новогодние каникулы в комментариях к «Алой Ленте» (если не читали – очень советую, особенно если вам близок Боромир) я встретила Волшебного ребёнка. Она стала моей первой гаммой. И, без преувеличений, это – любовь. С её поддержкой история переписалась, у нас родились новые идеи, сюжет стал дышать иначе.
Сейчас, спустя чуть больше полугода, и благодаря усилиям нескольких добрых, внимательных рук, чьи имена вы найдёте в посвящениях, я рада (и немного нервничаю) представить вам первую главу. Первой книги.
Добро пожаловать. И спасибо, что вы здесь.
Сквозь тихий рассвет Ривенделла Братство кольца покинуло покровительственные леса, отправляясь в неизвестность, где каждый шаг мог стать последним. Дорога впереди была сурова, переменчива и полна теней, и каждый из них – от храброго Арагорна до мягкосердечного хоббита Сэма – понимал, что пути назад нет.
За несколько дней пути они прошли через Эрегион и обошли заснеженные хребты горы Карадрас, где ледяной ветер пронизывал их до костей. Преодолев бесконечные серые равнины и широкие холмы, откуда виднелись далёкие вершины Мглистых гор, они шли вперёд, поддерживая друг друга в тишине, что иногда нарушал шорох листьев или далёкий крик неведомой птицы.
На пути встречались лишь редкие следы других существ: одинокий олень, испуганный взглядом гнома Гимли, или стая волков, мелькнувшая вдали в предрассветном тумане. Ночи были холодными, а дни – утомительными, и тишина леса словно давила на них, напоминая о надвигающейся тьме Мордора.
Так, преодолев эти препятствия и укрепив силу духа, они подошли к подножию Мглистых гор, к началу старой западной дороги – тропы, вымощенной древними народами, уже почти забытой.
***
Они шли медленно, их вымотали холод Карадраса и утомительная дорога, полная опасностей. Даже Мерри и Пиппин, обычно готовые к любым приключениям, потеряли энтузиазм, хотя и не жаловались. Никто не жаловался, но каждый ощущал на себе тяжесть Кольца, особенно те, кто был чуток к его зловещей силе.
– Manen na? Ata? (на синдарине: «Что такое? Опять?») – спросил Арагорн, поравнявшись с остроухим другом. Леголас прищурился и настороженно посмотрел в сторону тропы, пальцами машинально касаясь лука, словно чувствовал что-то неуловимое.
Арагорн тоже заметил всадников: сперва это были обычные встречные звуки, что сопровождали их, когда они только покинули Ривенделл. Тогда этот шум не вызывал подозрений, ведь эти земли ещё не тронула война, а близость к лесам позволяла встретить не только мирных путников, но и волков. Однако с тех пор, как Братство продвигалось всё дальше, Арагорн несколько раз слышал неугомонный топот копыт – и, похоже, тот звук следовал за ними. Только теперь он различал чёткий ритм двух пар копыт, быстро идущих галопом.
Он поделился своими опасениями с Гэндальфом, Гимли и Боромиром, но Леголасу говорить об этом и не было нужды – слух эльфа был настолько острым, что он мог услышать преследователя, не наклоняясь к камням и не прислушиваясь.
