Тайна старого каштана

© Издательский дом «Проф-Пресс», составление, оформление, ил., 2024

© Анна Никольская, Наталья Александровская, текст, 2024

Лампас Котовский вошёл в кабинет и замер: его обдало сквозняком и взглядами – колючими, как шерстяной свитер, который много лет назад связала для него Матильда. То ли от колких взглядов, то ли от свитера, надетого под пиджак и изрядно поеденного молью, Котовскому стало не по себе.

Лампас глубоко вздохнул и направился к рабочему месту. Осмотрев стул, – нет ли на нём железных кнопок – Лампас присел на краешек и открыл ноутбук. Головы сотрудников тут же пригнулись. Странно, но компьютерная мышка работала исправно, в отличие от вчерашнего дня, когда коллеги якобы случайно пролили на неё берёзовый дёготь.

Котовский работал бухгалтером в большой фирме и получал неплохую зарплату. Ради неё он и ходил сюда каждый день. Ему нужно было содержать двенадцатилетнюю дочь и собаку… Из приоткрытого окна дул ветер, пронизывая насквозь худого и высокого Котовского. Он надел вязаные перчатки и укутался в шарф. Спорить с дамами из бухгалтерии было бессмысленно: им всегда жарко.

Котовский отпил из кружки кофе.

– Пфл! А-а-а! А-а-а-а!

Кажется, это имбирь. Много имбиря. Слишком много.

Лампас закашлялся и схватился за горло.

Каштановый глаз вывалился и покатился по столу. Коллеги застыли, синхронно скривившись.

Дело в том, что вместо обычного глаза в правой глазнице Лампаса красовался каштан. Настоящий. Такой, которыми осенью дети набивают карманы и мастерят поделки на уроках творчества.

Котовский невозмутимо вставил каштан на место и застучал по клавиатуре пальцами в перчатках. А дальше всё потекло своим чередом: телефонные звонки, документы, счета…

Коллеги находили Лампаса странным. И этого было не скрыть от его единственного глаза. Но, честно говоря, ему до них не было никакого дела. Лампас не горел желанием общаться с людьми. Он всегда боялся, что при разговоре его каштан выпадет из глазницы и все узнают, что он… Нет, лучше не думать об этом. Вот он и не думал. Всё, что его сейчас занимало, – это декларации и таблицы. Лампас погрузился в работу с головой.

Поднявшаяся суета оповестила о перерыве на обед. Захлопнув ноутбук, Лампас поспешил в столовую. Он отстоял очередь, взял сосиску с зелёным горошком и расположился в уголке у рогатых вешалок. Укрывшись за кашемировыми полупальто и болоньевыми куртками, Лампас стал есть.

– Выпейте, – сказала буфетчица и с притворной доброжелательностью протянула Котовскому компот из кураги.

Лампас не любил компот, но всё-таки сделал, как ему велели.

Оставшиеся от обеденного перерыва пятнадцать минут Котовский провёл в парке.

Голуби ждали. Именно для них Лампас покупал семечки в лавке на углу.

– Ф-ш-ш-ш! – Рука взметнулась вверх. На угощение тут же слетелись птицы. Они кружили, садились на плечи, а самые смелые норовили клюнуть в каштан.

«Как дела, Элик?» – написал дочери Котовский, усевшись на лавочку.

«Нормусик, папа. Уроки сделала. Планирую погонять на скейте. Коленки почти зажили».

Котовский блаженно прищурился на солнце. Надо сказать, этой осенью оно редко баловало их город своими визитами. Поэтому сейчас он чувствовал себя настоящим котом и даже мурлыкал под нос песенку.

Вернувшись на рабочее место, Лампас вновь занырнул в таблицы: нужно было доделать отчёт. Экран смартфона загорелся. Прилетело сообщение:

«К вашему сведению, я сегодня умерла!»

С тоской посмотрев на кипу бумаг, Котовский перевёл взгляд на фотографию в рамке. На ней Матильда задувала семьдесят шесть свечей.

«Придётся ехать».

Тихонько высморкавшись, Котовский занялся поиском билетов. «Час на пароме, шесть часов на поезде, три автобусом по узкому серпантину и тридцать минут пешком. – Лампас во всём любил точность. – Так-так, это в понедельник рано утром можно будет вернуться обратно. Если, конечно…»