Д.В. Ефременко, И.К. Богомолов[1]. Анатомия пропаганды, или «война идей по поводу идей». Вступительная статья
Спустя три четверти века после окончания последней мировой войны, в эпоху цифровых технологий и почти мгновенной доступности невиданных прежде объемов информации, человечество пребывает в состоянии, весьма далеком от умиротворенности. В числе наиболее популярных терминов публичного дискурса последних лет понятия «постправда» и «фейковые новости» занимают почетное место. Множественность акторов, вовлеченных в информационные взаимодействия, и растущий уровень их конфронтационности дают основания для совсем уж мрачной, неогоббсианской оценки такого рода динамики как информационной войны «всех против всех». Но, несмотря на то что глобальные коммуникационные процессы отличаются нелинейностью, а новейшие технологии способны максимизировать и даже гиперболизировать их самые неожиданные эффекты, сохраняется возможность выявлять детерминанты и основные модальности массовой коммуникации. Более того, первоначальное выявление этих детерминант и модальностей относится совсем не к сегодняшнему дню, а к раннему этапу развития массовой коммуникации. Важнейший вклад в эти исследования внес один из крупнейших американских социальных мыслителей XX в. Гарольд Дуайт Лассуэлл (1902–1978). Его первая научная монография «Техника пропаганды в мировой войне» (1927) с полным основанием может претендовать на то, чтобы возглавить рейтинг трудов, раскрывающих сущность и основные механизмы целенаправленного воздействия на сознание и эмоции массовой аудитории.
Лассуэлл до сих пор остается одним из наиболее часто цитируемых американских политологов и социологов. Он сумел придать мощный импульс развитию целого ряда исследовательских направлений. Но, возможно, более яркими штрихами к его портрету будут многочисленные отзывы о воздействии Лассуэлла и его научных трудов на индивидуальный выбор многих исследователей. Например, политолог Р. Мерельман о своих впечатлениях после прочтения в студенческие годы книги Лассуэлла «Политика: кто получает что, когда и как» писал следующее:
«Эффект от моего первого чтения был электрическим. Благородная краткость, язвительная отстраненность, многообещающее освобождение от претензий на выведение законов, презрение к морализаторству, проект бихевиоралистской науки о политике – все это сосредоточилось в одном кратком параграфе. Я впервые задумался о том, что, пожалуй, есть смысл всерьез заняться изучением политики»[2].
По словам сотрудничавшего с Лассуэллом А. Бродбека, «когда люди знакомились с его системой, им казалось, что начинает действовать нечто вроде “интеллектуального ЛСД”. Для многих социальных исследователей это было подобно общению на новом иностранном языке, в котором сокрыты некоторые из самых значимых, латентных правил мышления. Именно потому, что они латентны, возникало ощущение замешательства и даже головокружения»[3].
Друзья, коллеги и почитатели научного таланта Лассуэлла нередко называли его «Макиавелли XX в.». Разумеется, они имели в виду не «макиавеллизм» в обиходном смысле, а то, что влияние Лассуэлла на развитие политического знания вполне сопоставимо с влиянием флорентийского мыслителя, а также то, что по своему универсализму и исследовательскому темпераменту он был поистине ренессансной фигурой. Масштабы научного наследия Лассуэлла впечатляют. По подсчетам Г. Алмонда[4], более 60 книг написаны самим Лассуэллом, подготовлены им в соавторстве либо составлены в качестве редактора. Им или с его участием написаны более 300 научных статей, тематика которых охватывает политическую науку, социологию, право, психологию и психиатрию, журналистику и общественное мнение. Б. Смит, на протяжении многих лет работавший вместе с Лассуэллом, выделяет семь приоритетных направлений его исследовательской деятельности.
