В годы Великой Отечественной войны на оккупированных территориях СССР развернулось мощное партизанское движение. Нацисты пытались подавлять его не только вооруженными средствами, но и с помощью пропаганды. Для дискредитации и разложения сил «народных мстителей» противник использовал разветвленный, насыщенный профессиональными кадрами пропагандистский аппарат, в рамках которого действовали представители вермахта, СС, имперских министерств Йозефа Геббельса (народного просвещения и пропаганды) и Альфреда Розенберга (по делам оккупированных восточных территорий). При непосредственном участии нацистских пропагандистских органов, подразделений и учреждений осуществлялось активное воздействие на партизан и население.
Родившийся в недрах католический церкви термин пропаганда (дословно – распространение, от лат. propaganda) подразумевает под собой формирование необходимого общественного мнения с помощью манипулятивного внедрения в сознание аудитории взглядов, информации и сведений (в том числе искаженных и ложных). Этот термин давно перестал быть нейтральным и сегодня носит практически однозначно негативный оттенок. Уже начиная с Первой мировой войны армии крупнейших западных стран (прежде всего Великобритании и США) предпочитали заменять слово «пропаганда» различными эвфемизмами: «психологические операции», «информационная служба», «политическая война» и т. д. В ряде других государств (включая Германию) термин «пропаганда» – в положительном для себя смысле – продолжал использоваться еще довольно продолжительное время, в том числе в период Второй мировой войны.
Нацистская пропаганда была мощным инструментом влияния на немецкий народ. Воздействуя на массовое сознание с помощью разных способов (визуальных, графических и звуковых), нацисты относительно быстро научились контролировать общество и добиваться своих целей. В дальнейшем отработанные на немцах методы воздействия активно использовались и на захваченных немцами территориях. Информационное воздействие на войска и население противника в Германии было принято именовать активной пропагандой.
В одном из предназначенных для служебного пользования бюллетеней сами нацистские «специалисты по промывке мозгов» писали: «Основные принципы пропаганды необходимо часто повторять, прежде чем они станут общепринятыми. Те, кто не находит “ничего нового” в опыте своих товарищей, радуются тому, что уровень, достигнутый ими, выше среднего. Однако примеры показывают, что многие из тех, кто хочет чего-то нового, еще не знакомы со старым»[1].
Антипартизанская пропаганда включала в себя компоненты расизма, антисемитизма, демонизации и криминализации противника, культа воинов-героев, поощрения сторонников оккупационного режима и т. д. Она опиралась на идеологические, психологические, просветительские и воспитательные основы. Показательно, что по отношению к партизанам в немецких инструкциях было закреплено употребление слов «банды», «бандиты», «бандитизм». Пропагандисты вермахта и СС были призваны употреблять эти понятия не только письменно, но и устно. Использование подобной терминологии уместно отнести к числу манипулятивных приемов, имевших целью заклеймить своего противника[2].
Словосочетание антипартизанская пропаганда широко применялось немцами в служебной переписке. Мы встречаем его в отчетах, донесениях и боевых приказах, подготовленных штабными работниками. Чаще всего оно использовалось офицерами, служившими в отделах пропаганды на Восточном фронте. Обычно конструкция «антипартизанская пропаганда» (
