1. ДУБАЙ. ГОСТИНИЦА КЕМПИНСКИ
– Сэм, а ведь никто законы диалектики пока не отменял. И даже вроде и не пытался, – Берт посмотрел на свет свой стакан и отхлебнул из него янтарного виски.
Сэм сделал глоток из своего стакана с простой водой, а кроме неё он последние несколько лет ничего не пил, прищурив один глаз, спросил:
– А ты вот решил, что ли? И который из них?
– Да нет. Как раз наоборот. Потому эти законы и не отменяют, что отменить их невозможно. Башковитые ребята придумали в своё время.
– Да…, – протянул Сэм, – далеко пойдёшь. – Сэм прищурил второй глаз – диалектика она штука такая. Остановить её невозможно. И? – и сделал ещё глоток воды.
Они сидели в баре гостиницы Кемпински в Дубае, куда к Сэму прилетел Берт, напросившись на встречу для очень, как он выразился, важного разговора, не терпящего отлагательств.
Приглядываясь к Берту, Сэм старался понять – куда он клонит. Или действительно подался в высокие материи и тогда придётся напрячься и грамотно, чтоб не обиделся, послать его. Или это прелюдия к действительно важному разговору. Тогда всё равно придётся напрягаться. Но тогда уже по другому поводу. И всерьёз. А у Сэма и своих дел невпроворот. Директория не терпит бездельников.
К тому же Сэм держал в памяти, что Берт не просто говорун, как выразился однажды Председатель. Несколько лет назад его такая безмятежная, но более витиеватая речь натолкнула Директорию провести тренировку по подчинению стран и народов практически по всему миру, манипулируя информацией о всеобщей пандемии от якобы внезапно вырвавшегося из лаборатории смертоносного вируса. И надо сказать – тренировка прошла в принципе успешно. Почти. Нет, кому положено, конечно, заработали – появившиеся чуть ли не на второй день якобы вновь изобретённые вакцины всучивались государствам фактически насильно. Но… Так и не удалось убедить мировую общественность в китайском следе происхождения и применения вируса. И ещё, конечно, Россия. Мало того, что она изобрела свои вакцины, не став тратить баснословные суммы на западные, к тому же весьма сомнительного качества, она продолжает вести своё расследование о роли англичан и американцев в прошедшей пандемии. И шансы докопаться до истины у неё не малые, включая участие в расследовании Китая и других заинтересованных стран (такие тоже есть), а также то, что шила в мешке, как ни старайся, не утаишь – те же англичане, если будет повод, сдадут на раз. И похоже Россия идёт и по этому пути. Найдут и повод. Так что Директория, проведя как бы успешную провокацию, поимела немалую проблему. Но этим сейчас занимаются другие службы Директории. В обязанности Сэма не входит обеспечение безопасности и контрразведка. Хотя, если «прилетит», мало не покажется никому. И Сэм не последний в списке.
Вот такие дела. Так что Сэму было от чего насторожиться. И похоже это был второй вариант. То есть всё-таки прелюдия. А заход про законы диалектики как бы настраивал на масштабность охвата мыслей Берта. К тому же Берт был англичанином. А это уже веками выработанная способность на многоходовые операции. Или провокации. И конечно – игра «в долгую». Взять хотя бы полувековую, начиная с Фултонской речи Черчилля в 1946 году, операцию саксов по развалу Советского Союза, закончившейся его крахом в 1991 году.
Тем временем Берт, позвякав льдом в почти опустевшем стакане, тоже прищурил глаза.
– Согласись Сэм, – начал он, – жизнь состоит из белых и чёрных полос. Некоторые это называют зеброй. Некоторые синусоидой – вверх-вниз и снова вверх-вниз. Для отдельно взятого человека и внизу или в чёрной полосе, и вверху – в белой полосе – одинаково не комильфо. Про чёрную, или низ синусоиды, понятно – всё хреново. Но и при белой полосе – чем ярче она была, тем темнее будет казаться чёрная полоса. Или чем выше пик синусоиды, тем с большей высоты будет падать. Ведь она после пика обязательно пойдёт вниз. И фиг это отменишь. – Заметив скептизм во взгляде Сэма, Берт продолжил.
