«Теория забвений».
«Есть поверье, что мир, поделен на две равные по силе и размерам стороны, две части, что граничат между собой, поделённые бесконечной непроницаемой, но тонкой, толщиною лишь в нить, чертой, пронизывающей насквозь саму суть мироздания. И эти две половины безуспешно стараются заполонить стороны друг друга, под действием всепоглощающего желания стать единственным их обладателем. Но, лишь поворачивая непреступную границу, они, как противоположно направленные стрелки циферблата, вращаются вокруг своей оси, а мир наполняет то свет, то тьма.
Вопреки всему выше сказанному никакой нити, границы или пробела, что разделяет противоположности, попросту не существует. И, как в каждом из нас, идеи и даже мысли могут быть обращены в любую из возможных сторон, краски на круглом холсте, словно живые, просто симметрично перетекают изменяя или даже полностью меняя нечёткие очертания. Вот только, как и все цвета, как бы это ни было сложно для обычного хода вещей, чёрный и белый также могут смешаться. И, будто по цепной реакции, всё полотно медленно покрывается серым и невзрачным пятном, не имеющим ни границ, ни углов.
В таком мире логика вещей расплывается, а мораль становится сумбурной и неразборчивой. И как же жить, если не знаешь, что можно делать, что нельзя, когда перед тобой открыты все двери, нет никаких пределов и оков? Такое может свести с ума, ведь любое воображение, любой ум всё же ограничен стенами и законами окружающего его мира, измеряющими и регулирующему возможности и даже чувства. Но что же будет, если границы эти пали?.. Тогда наступает свобода. Полная свобода, что дарует безграничные возможности, власть и могущество, начинающие струиться через край, выливаясь за свой внешний круг. А в конечном итоге такой мирок встречает на своем пути точно такую же, неограниченную ничем силу, что стремится к аналогичной эгоистичной цели. Так появляться новое полотно, новый циферблат, и крутится он до тех пор, пока попросту вновь не потеряет свои стрелки…».
Это – строки из книги, дарованной величайшим человеком в истории, лежащей на самом высокой части монумента памяти всех, кто отдал свою жизнь ради великой цели. Каждый ученик, их читающий, запоминает хотя бы пару предложений, что больше всего въелись в его разум. Они оставят след, которой тот пронесёт через свою, почти бесконечно долгую, невозможную для обычных людей жизнь. Мезмеро – это имя человека, что написал со слов самого основателя, законы, по которым предписано жить, величайшим представителям из рода людского, избранным, которым дарована ответственность, поддержания нужной «окраски» третьего мира, что по чьей-то безумной прихоти однажды уже чуть свернул с пути, предписанного самим создателем. И единственное благо, что осталось после тех событий, есть тот ужасный и одновременно безгранично прекрасный, достойный пример, пример того, что каждый, подобно целому миру, может выбирать свой собственный путь. Что он может стать по-настоящему свободен.
«Любое создание ищет смысл своего существования. Но порой он приходит к нам сам. Вопреки всем ожиданиям и даже полностью меняя представление о сущем».
Первая заповедь книги Мезмеро
Акт первый
Начало пути.
Такие тёплые дни очень радуют в середине осени. День проходит быстро и легко, а ночь наступает медленно и не расторопно. И, когда подходит вечер, и уже смеркается, за окном тёмной маленькой комнаты, в которой горит огонек ночника, осыпаются такие же пламенно жёлтые листья. Свет попадает на деревянную тумбу, стоящую у стены, а также на кровать, на который под одеялом лежит маленький мальчик. Обои в серых оттенках, большой махровый палас, лежащий перед кроватью, по которому очень приятно ходить босиком, картина, висящая на стене, и комод приблизительно тех же тонов – вот так выглядят комнаты здешних учеников школ. Старая, на вид, как древний кусок свитой коры, дверь открывается медленно и без единого скрипа, и в неё входит тёмная невысокая фигура.
