Часть I. Потрясение
Глава первая. Кинофестиваль в Сан-Франциско
Вечер обещал быть нескучным. На улицах Сан-Франциско близ кинотеатра, где должен состояться международный кинофестиваль, собрались одетые по последней моде люди. Под вопли папарацци и неустанное клацанье затворов фотообъективов, стремящихся запечатлеть каждый жест, каждый шаг знаменитостей, к входу медленно, под бурные аплодисменты, торжественно подъезжали лакированные автомобили, двери которых открывали не менее торжественные лакеи, расплывающиеся в улыбке перед гостями.
Ступени, ведущие в дом кино, специально покрыли красной дорожкой, по которой привычно ступали местные влиятельные и привилегированные личности, выходя из надраенных до блеска машин, остановившихся под светом уличных фонарей. Бомонд пафосно кивал публике и воздевал руки в жесте благодарности тем, кто чтит и уважает его. Фотографы, держа камеры начеку, застыли в ожидании роскошно и чуть вызывающе одетых дам в сопровождении стильных мужчин, чтобы запечатлеть их под овации поклонников. Эффектно ступая по красной дорожке, придававшей еще большее очарование нарядам, знаменитости исчезали за дверью кинотеатра.
Русские эмигранты, проживавшие в Сан-Франциско и трепетно хранившие память о культуре Родины, не могли пропустить этот прекрасный весенний вечер 1957 года. Они спешили посмотреть фильм, в котором снимались соотечественники, пылали желанием увидеть «своих», пережить сладостные минуты душевного единения с земляками. Показ отечественного фильма стал для них таким же важным событием, как День благодарения для американцев.
Толпа встречающих оживилась, когда к кинотеатру подъехал блестящий черный кадиллак. Создавалось впечатление, будто машина примчалась не только издалека, а из самого прошлого. Из нее неторопливо, скромно улыбаясь, вышла пара: мужчина по имени Георгий и его супруга по имени Влада. Отводя взгляд от ослепляющих лучей славы, слегка робея перед вспышками фотоаппаратов, они скромно позировали для фотографий, которые наутро должны были появиться в эмигрантской газете «Русская жизнь».
Пройдя в уютный вестибюль кинотеатра, Георгий облегченно вздохнул, чувствуя неловкость и легкую усталость от пристального внимания к его персоне. Взгляд его упал на Владу, которая не слыла ханжой и, казалось, напротив, не пугалась популярности. Более того, светские вечера, проведенные с Георгием, были для нее огромным подарком.
В фойе, увешанном громоздкими зеркалами и заставленном бархатными диванами и пуфами, светские львицы проводили пальчиками по бокалам с шампанским, лениво теребили свои кольца и колье, а их партнеры наклонялись к женским ушкам и шептали незатейливые шутки.
Влада для вечера выбрала черное блестящее платье с большим черным пером, красиво свисавшим с плеча. Аккуратно уложенные волосы прикрывала элегантная шляпка, созданная по специальному заказу известной кутюрье Бонни Кэшин. Утонченный головной убор Влады не давал покоя дамам, томящимся в фойе: женщины то и дело бросали на него завистливые взгляды.
Официант предложил гостям холодное шампанское. Георгий взял два бокала, один из которых передал своей очаровательной спутнице, не сводя с нее влюбленных глаз. Он знал, как сильно его супруга любит выходы в свет, и искренне радовался ее неподражаемой лучезарной улыбке. Держась за руки и медленно продвигаясь по холлу, кивками отвечая на приветствия знакомых, Георгий и Влада приблизились к внушительно-огромной афише советского фильма, на которой были изображены лица главных героев.
Влада засмотрелась на изображение и, на минуту задумавшись, произнесла:
– Может, увидим на экране кого-то из прошлой жизни…
– Вряд ли, – подумав о прошлом, Георгий шумно вздохнул.
