Свободная Африканская Республика, Кейптаун, окрестности аэродрома, ВОП[1] 103-го взвода кейптаунской милиции
Уй-ё, больно-то до чего!.. Кажется, боль вернулась даже не одновременно с сознанием, а раньше его. Глаза закрыты, и голова болит так, что открывать их пока что не хочется. Голова и левое бедро… А-а-у-у!!! Какая сволочь меня трясет еще?!
– Босс, ты как там, живой?!
Открыв глаза (черт, вспышка внутри черепа!), обнаруживаю над собой озабоченные физиономии, а за ними – голубое небо, перечеркнутое несколькими столбами дыма… Небо?!
– Скрх… тьфу!.. самолет?
Мужики чуть опасливо смотрят вверх, после чего нестройным хором отвечают, что самолет улетел. Улетел – это хорошо, а вот что любимого командира внутрь затащить никто и не почесался, пока опасность не миновала, это уже плохо. Хотя понятно: попадание под арту в первый раз всегда сильно на мозги действует, по себе помню. Хочется заныкаться поглубже и не привлекать к себе внимания. «Я в домике» типа.
– Кот?
Плотный невысокий командир первого отделения подается вперед:
– Босс?
– Проверить все отделения, доложить о потерях… – На пару секунд замолкаю, борясь с накатившей тошнотой. – Потом командиров отделений ко мне.
– Есть, сэр!
Ишь как в человеке военная жилка просыпается, стоит под обстрелом побывать. Ладно, это тоже знакомо.
– Рыжий, сесть помоги.
При попытке поднять голову тошнота нахлынула вновь, и Рыжий едва успел с чертыханьем отскочить в сторону.
Буэ-э!
Тьфу, блин. Но полегчало вроде как. Принимаю сидячее положение. Сначала осмотреть себя, потом пейзажи. Каска лежит рядом, на ней небольшая вмятина и следы кирпичной пыли. Понятно, обломком кирпича прилетело. Судя по жгучей стреляющей боли слева, там растет приличных размеров шишка, но лезть рукой и проверять как-то не хочется. Кровь вроде не течет, и ладно. Головная боль, тошнота, головокружение – явно сотрясение мозга заработал, а то и ушиб. Надо поаккуратнее двигаться, а вообще бы отлежаться хорошо, конечно. Ага, отлежишься тут. Кот вон идет, с Лео и Красавчиком. Почему Лео? Кстати, где Дровосек?
Жестом (черт, больно двигаться) остановив расспросы о моем самочувствии, прошу доложить о потерях.
Кот протяжно вздыхает:
– Дровосек, Молот, Орел, Ягуар и Дикий Кот убиты. Ранены ты, Пила, Француз и Худой. Малой пропал.
Хм… Как это пропал, интересно?
– Выделить по два человека с отделения, обыскать территорию, найти Малого. Особо никому не расслабляться, вполне может еще с базы что-нибудь прилететь.
Пытаюсь нащупать рацию, но на штатном месте не обнаруживаю. Черт, куда она делась?
– Кот, дай свою рацию.
Переключаюсь на ротный канал. Ага, Миндонса уже вызывает. Докладываю обстановку, прошу прислать медика, а лучше парочку.
– Да, сейчас я с нашим приду и у комбата еще пару попрошу. Ты сам-то как?
– Нормально, черепушку малость встряхнуло только.
А вот хрен его знает, кстати, нормально я или не очень. Ранение – штука такая, можно сразу не заметить, когда на адреналине. Особенно если шкуру не очень располосовало. Зато вот внутри такой «незаметный» осколочек дел может натворить, это мы проходили. Надо бы осмотреть себя получше.
– Мужики, помогите встать.
Кот и Рыжий осторожно, стараясь не оказаться в зоне потенциального фонтанирования, подняли меня на ноги. Делаю несколько глубоких вдохов-выдохов, чтобы унять тошноту.
– Че, босс, ты как?
– Посмотрите сзади и с боков, не зацепило нигде?
Вроде нет, только на голове здоровенная шишка кровит немного. Ну, значит, буду жить. Это радует.
– С ранеными что?
– Пиле прилично досталось: в голову, живот и руки. Ребята сейчас заматывают, но…
– Сейчас медик будет. Что с остальными?
