– Что это? – Артем выходит из ванной с тестом в руке, так что мне приходится быстро вскочить с кровати и отойти от греха подальше.
– Артем, Егор, я…
Перевожу взгляд то на одного, то на другого парня и именую себя дурой. Как можно было оставить тест в шкафчике, а не запечатать в сотню пакетов и не засунуть в мусорное ведро?
– Дай сюда, – Егор отбирает у Артема тест с двумя полосками и растерянно смотрит на устройство, потом переводит взгляд на брата и на меня. – Ты беременна? – глухо спрашивает он, снова акцентируя внимание на ярких полосках.
– Я… – начинаю говорить, но Егор молниеносно преодолевает разделяющее нас расстояние и впечатывает меня в стену.
– Отец кто-то из нас?
– Д-да-а, – лепечу я, – но я… я ничего не требую. Это мой ребенок и…
– Замолчи, – зло рычит мужчина и бьет кулаком рядом с моим лицом.
– Да брось, Егор, отправим ее на аборт, – слышу совсем рядом и в ужасе распахиваю глаза.
Хочу что-то сказать, но в этот момент Егор, кажется, теряет ко мне интерес и поворачивается к брату. Не знаю, что происходит в его голове, но когда он делает резкий выпад и впечатывает мощный кулак в скулу Артема, я вскрикиваю и прижимаюсь к стене.
– Хрен тебе, а не аборт, – зло рычит он и замахивается еще раз, но я тут же хватаюсь за его руку.
– Не надо! – обвиваю его за талию и прижимаюсь щекой к плечу, зажмуриваясь и молясь, чтобы он не оттолкнул, чтобы услышал и прекратил.
Тело пробивает крупная дрожь, из глаз брызгают слезы, потому что мужчина рядом все еще напряжен и, видимо, не спешит успокаиваться. Я расслабляюсь, лишь когда он обвивает мою талию рукой и зарывается лицом в мои волосы.
– Охренеть, – слышу злое шипение сзади и боюсь даже повернуться. – Ты когда успел встрескаться? – выплевывает Артем, а мне становится так неприятно, так обидно.
Как будто я не из тех, в кого можно влюбиться. Будто гожусь только для секса и ни для чего больше.
– Ты совсем идиот? Отправим Юлю на аборт только потому, что так получилось и защита не сработала? – грубо чеканит Егор. – Ребенок наш, значит, она выносит его и родит. Он наследник, придурок, – шипит мужчина.
Ни слова о любви, ни намека о том, что ему важен ребенок.
Это здорово так отрезвляет. Опускает на землю и заставляет понять, что все неправильно. Так не должно быть.
Я отстраняюсь от мужчины, покидаю его защиту, закрываю тело халатом, который успел распахнуться и чуть съехать с плеч, и говорю:
– Уходите. Оба! – зло смотрю на мужчин и отхожу на шаг, когда Егор протягивает руку и делает попытку приблизиться. – Не трожь меня, – сквозь слезы говорю я. – Бери своего братца и уходите. И чтобы я вас больше не видела.
– Давай, – неожиданно говорит Егор брату, подгоняя. – Надевай трусы и на выход!
Безжизненно смотрю на то, как мужчины собираются, и стараюсь держаться. Слезы больше не катятся: я поплачу после их ухода. Сейчас главное – выпроводить их, остаться одной и попытаться придумать, что делать. В том, что они не отступят, я даже не сомневаюсь: будут тащить одеяло каждый на себя. Артем станет настаивать на аборте, Егор – на рождении наследника. Ни то, ни то мне не подходит. Я не планировала становится матерью, рожая от кого-то из них, но раз уж так получилось…
Я буду мамой своему малышу, но никак не инкубатором для двух зажравшихся маминых сынков.
Наблюдаю за тем, как братья натягивают куртки, как обувают сапоги, и почти выдыхаю, когда они открывают дверь, правда, мое расслабление быстро проходит, потому как, только Артем выходит, Егор тут же захлопывает дверь и проворачивает ключ.
