Часть первая
Глава первая
Круг
Я бродил под стенами старой церкви с “кодаком” в руке и рассматривал ее арочные окна, почерневшие своды, обнажившуюся кое-где кирпичную кладку в поисках удачного ракурса. Увенчанная изъеденными ржавчиной куполами и опоясанная каменным забором с коваными воротами, она больше полувека пустовала и считалась самым загадочным местом в нашем городе. Когда я был мальчишкой, бабушка пугала меня, что, дескать, если я не буду слушаться, она отведет меня в заброшенную церковь и оставит там на всю ночь. Это действовало безотказно, потому что я часто слышал от ребят во дворе страшные истории о том, как несколько человек пропали бесследно, забравшись в церковь в поисках сокровищ, и что якобы их забрали обитавшие в ней злые духи. Посетив на днях наш краеведческий музей, я узнал, что здесь до революции находился старообрядческий храм. Сейчас к бывшей церковной усадьбе подступали кварталы новостроек, меняя патриархальный облик города. Рядом с церковью уже отрыли глубокий котлован под новое здание, и, словно мрачный могильщик, над ним замер желтый экскаватор, устало опустив свою механическую руку с клыкастым ковшом…
Нащелкав полтора десятка кадров и проверив счетчик пленки, который приближался к финальной цифре “36”, я решил зайти внутрь. Мощные проржавевшие петли тяжелых дубовых дверей издали пулеметную очередь – эхо заметалось под куполом. Здесь было прохладно и пахло плесенью. Я обошел внутренность церкви по часовой стрелке, как учила мама ходить по выставочным залам, пытаясь рассмотреть оставшуюся роспись на стенах. Лучи света протянули подвесные мосты от щелей в заколоченном окне до противоположной стены, по ним, как суетливые мошки, двигались частицы пыли. Я ничего не стал фотографировать здесь – вспышка “мыльницы” была слабовата – и ни с чем вышел на улицу. Оказавшись на солнце после холодного полумрака, я зажмурился и потер глаза. Приведя в порядок зрение, я отошел подальше за ограду и решил сделать эффектный кадр – экскаваторный ковш, занесенный над церковью. Но меня как будто ударило этим самым ковшом – ни экскаватора, ни котлована я не увидел – на их месте непролазный, заросший крапивой и лопухами пустырь жужжал сотнями пчел! "Может быть, это другая сторона церковной ограды?" – подумал я и снова зашел в церковь, надеясь на то, что из нее есть второй выход, и обошел ее еще раз, двигаясь вдоль стен в обратную сторону. Вот они – ворота. Щурясь на солнце, я вышел во двор и чуть не вскрикнул от изумления – через церковный забор просматривалась желтая клешня экскаватора – он снова стоял на своем месте! У меня от волнения засосало под ложечкой. Я обернулся и посмотрел на церковь. Я тут же вспомнил детские страшилки. Говорят, что в старых замках есть привидения, но чтобы в храме, пусть даже бывшем, происходили такие непонятные вещи? Не зря, видимо, появились недобрые слухи об этом месте, которому так и не нашли применения со времен НЭПа, когда церковь закрыли. Здесь, как было заведено большевиками, должен был расположиться какой-нибудь склад, клуб или контора, но эти развалины так никого и не приютили! Озадаченный, я подошел к экскаватору и пнул ногой гусеницу в комках засохшей грязи. Кусок грунта под ногой отделился от края обрыва и покатился на дно котлована, увлекая за собой язык из песка. Не похоже на мираж. Может быть у меня случился солнечный удар?
Вернувшись домой, я решил никому ничего не рассказывать. Либо я сошел с ума, либо здесь действительно происходит что-то сверхъестественное. Всю неделю я ходил задумчивый и рассеянный, но, в конце концов, любопытство взяло верх, и в субботу ранним утром я опять стоял перед воротами церковной ограды.
