Подстилка в сарае еще с ночи пропиталась водой. Дождь просачивался сквозь дыру в потолке и лужей растекался по полу. Наверное, стоило передвинуть мой кусок циновки подальше, но я не сделала этого.
Хозяин умер неделю назад, и для нас всех исчезла хоть какая-то надежда на спокойное будущее. Придет рассвет, нас отведут на рынок и продадут. Уверена, не разом, по одному или группами. Сначала Джена и Донга, как сильных мужчин, пригодных для работы. Затем Аи, Бию и Джи – самых красивых женщин нашего хозяина. И последним наступит черед Дандан и малышей Хэй и Таоми.
Продадут ли меня?
Я криво ухмыльнулась и постаралась не разбудить близнецов кашлем.
Уж лучше умереть, чем вновь сменить владельца.
Сколько их было за последние пять лет? Память удерживала три имени, но я ведь почти не помнила ничего, кроме этих пяти лет. Прежняя Тиоли, от которой мне осталось мало воспоминаний, несмотря на возраст, кажется, старалась бороться и сопротивляться, но потом привыкла.
Почему «кажется»? Да потому что каких-то пять лет назад я жила не здесь.
О том времени я старалась не вспоминать и даже никому не рассказывать. Плакала ночами, мечтая хоть на час оказаться в родном городе, в родном времени, но никому не говорила. Боялась. Не поверят, не поймут…
Как меня звали тогда? И было ли это на самом деле? Не приснилась ли та, другая жизнь маленькой девочке-ноби? И кто знает ответы?
Впервые очнувшись здесь, я перепугалась так, что несколько дней просто не могла ни разговаривать, ни двигаться. Даже думать не получалось. Тело было чужое, но саму себя я осознавала той, прежней.
Потребовалось несколько недель, чтобы я поняла: вернуться назад не удастся. После этого я перестала горевать. Зачем? Это не помогало справляться с трудностями.
Иногда с кривой ухмылкой я вспоминала книги, что читала дома. Как много доставалось тем, кто оказывался в прошлом или в каком-нибудь волшебном мире. Они становились знатью с карманами, полными золота. Принцами и принцессами. Магами. Избранными. Какая глупость! Нереальная глупость.
Или это я такая невезучая?
Расспрашивать о себе было странно, да и мало кто что-то знал о той Тиоли, в тело которой я угодила. Кое-что выяснила, копаясь в воспоминаниях девушки, но и она удерживала в голове мало.
Своими родителями она считала крестьян-ноби, что обрабатывали землю и выращивали рис. Их имен память девушки не сохранила. Даже лица мне не удалось вспомнить. Единственное, что я знала точно, умерли они от какой-то болезни, сгорели за три дня, когда Тиоли не было и десяти. И тогда ее продали в первый раз…
По правде говоря, если бы не старушка Киао, вряд ли Тиоли смирилась бы с этой жизнью, но женщина быстро впихнула в ее голову и покорность, и страх, и понимание. Сбежать? Это невозможно. Браслеты рабов не позволят уйти далеко. Убить господина? Зачем? Новый будет еще хуже. Как тот господин Зедон, что едва не сделал меня своей игрушкой. Второй господин… Его хорошо помнила я настоящая.
Тогда Киао взялась уже за меня. Она предупредила о господине и его наклонностях. Я хотела жить и потому стала тряпичной куклой: ни эмоций, ни сопротивления, ни капли жизни. Зедон пару дней походил кругами, но я не кричала, не сопротивлялась, и он меня не тронул, нашел куда более строптивую жертву.
С тех пор я старалась сохранять то, чему меня научила Киао. Даже удары палкой по спине сносила молча, не давая хозяевам даже шанса заметить мою слабость.
Последний господин был добр к нам. По-своему, конечно, но добр. Мы все любили его, как могут любить ноби того, кто кормит их и не продает.
А теперь все закончилось…
Простуду я подцепила почти сразу. Мое тело будто знало, что еще одну смену владельца я не переживу. Слишком слабая, слишком худая… Физическая работа? Я могу ее делать, но с мужчинами не сравнить. Для полей или дома нужны сильные женщины, а не такая девчонка, как я.
