Приплыли.
Сразу, да по самому больному месту. Откровенный удар ниже пояса без всяких правил и никакой соломки не подстелить.
Паспорт я могу и показать, только дальнейшие действия милиционера предсказать нетрудно. Возможно даже в этом случае, что он достанет оружие для задержания такого глупого шпиона. И вскоре местный отдел милиции превратится в очень популярное место. Все органы в республике очень захотят познакомиться с таким гостем из будущего.
Именно – гостем, а не гостьей, как в одном популярном фильме.
Заберет меня в свою юрисдикцию конечно местное КГБ и не факт, что я доберусь до Москвы со всем своим великим знанием, могу и здесь пропасть бесследно. При попытке бегства.
За мои знания, хотя бы одной будущей истории – как скурвившаяся элита партии сдаст страну за мелкий прайс, меня прикончат на месте. Местные то давно уже готовы это сделать и рулить самим в своей стране, безо всяких проверок с севера и глупых лозунгов, которые только смешат серьезных мужчин своей карикатурной непрактичностью.
Это если не думать про мои умения и способности, особенно в магии и лечении. Закроют меня навсегда к херам собачьим, буду всю жизнь лечить местных бонз и будущих олигархов. Жизнь можно будет сравнить с безвылазным сидением в золотой клетке, может даже и на цепи, как уже намекал первый встречный житель южной республики.
Можно, конечно, убиться, пока не выпытали про Храм и путешествия между мирами во времени, это не так и трудно, хоть и определенно – неприятно.
Есть правда вполне возможный риск, что ожить на Столе не получится, что окажется самым печальным исходом из всех ожидаемых.
Только что-то мне не хочется плыть по течению, беспрекословно слушаться сержантов милиции и проходить обыск в отделении, который выявит у меня неучтенные драгоценности в виде двух ювелирных изделий потрясающей красоты, пары наверняка ворованных золотых монет и пары таких же слитков, интересного прозрачного мерцающего шара, еще нескольких специально обработанных камней непонятного предназначения. Еще и документов, выданных далеко в будущем, именно страной Российской Федерацией, именно в Санкт-Петербурге, а никаком не Ленинграде.
Те же две тысячи рублей в моих карманах окажутся уже совсем мелкой мелочью.
Все эти мысли пронеслись в моей голове, пока я поворачивался и крайне недоуменно, но весьма доброжелательно уставился на сотрудника внутренних органов:
– Вы ко мне обращаетесь, уважаемый?
– Да, к вам. Предъявите документы! – сержант, невысокий и худой мужчина с усами лет двадцати пяти, смотрит серьезно и говорит с едва заметным акцентом.
Фуражка явно большевата ему и съезжает на затылок, но взгляд твердый и проницательный.
За ним в десятке метров стоит милицейский козлик в желтой расцветке с голубой полосой по центру, оттуда выглядывает второй милиционер, сидящий за рулем.
– Вы понимаете, – как можно более доверительно говорю я сотруднику. – Я из экспедиции Ростовского университета, профессор Полянцев, наша группа находится в горах, а документы, в частности мой паспорт остались в лагере, на высоте 2450 метров, поэтому сейчас я вам не могу их показать. Очень хотел бы, но не могу, не имею такой возможности.
Взгляд сержанта становится менее жестким, все же мое представление профессором и научным деятелем производит на него впечатление. Но когда он переводит внимательный взгляд на мою прическу, я понимаю, что это именно мои сильно неухоженные патлы и заинтересовали проезжающую милицию, он собирается и спрашивает:
– Кто может подтвердить, что вы профессор из Ростова? Кто принимающая сторона вашей экспедиции?
Так, похоже, что он не простой служака, хорошо понимает, что так просто экспедиции в горы не приезжают, кто-то из местных институтских людей должен организовать прием, размещение и сопровождение в горы. Похоже, что сам учится в местном юридическом, пусть и заочно, речь слишком правильная для сержанта и это плохо. Такого не удастся заболтать заумными словами, которых я и сам знаю не так много, но я все же пытаюсь рассказать про эндемичные виды позднего палеолита, которые почти идеально сохранились около Большого Кавказского хребта в первозданном виде.
