Посвятила родителям поэму.
Успела. Слава Богу за всё…
Сумбур, сумятица и хаос,
Прощайте на короткий срок.
Переплетаясь, извиваясь,
Сплетается кольцо дорог.
Сегодня уезжаю в лето,
Которое всегда согрето,
В то лето, где палящий зной,
Чьё до сих пор тепло со мной.
Я просто уезжаю в детство,
Где мамин сад, где папин взгляд.
Надену девичий наряд
И побегу к друзьям соседским.
Москва, прощай, не обессудь
И не скучай. Счастливый путь!
…Всё то, что в жизни было после,
Согреть не очень-то смогло…
Не очень-то старались гости
Моей души… Нет, не назло.
А просто все себя любили,
Собою занятыми были.
Ну, как у всех, ну, как всегда —
Эгоистичная среда.
Когда бы знать, как всё прохладно —
Не покидала б Райский сад,
И в мамином саду стократ
Как роза расцвела, и ладно…
Несбывшихся надежд там нет
И слёз невыплаканных нет…
Средь яблонь, роз, в разгаре лета,
В саду возле большой реки,
Всегда готовы и одеты,
Меня заждались старики…
Готовы пироги с капустой,
С картошкой, с мясом. Очень вкусно
Готовит мама, и всегда
Готовы сад, Любовь, еда.
Готовы к встрече баня, души,
Сердца их и моя постель.
Меня уложат в колыбель,
Склонятся – любоваться, слушать.
Мои родные старики
На берегу родной реки.
Родные, близкие, свои вы,
Печаль и тишина в глазах.
Ещё со мной, ещё вы живы,
Спокойно и легко в садах.
Ах, эти летние обряды:
Салаты, лёгкие наряды,
Ряд грядок, ягод аромат,
Варенье с вишней, маринад.
Как хорошо сидеть меж вами:
Тих летний вечер, ночь светла.
Всегда бы жизнь такой была —
Со сказочными вечерами!
Ах, Время, не беги, не длись,
Остановись, остановись!
Неспешное дыханье мира,
И мир, и нежность, и покой,
И ветер летний, чуть ленивый,
И безмятежность над душой.
И чудодейственная сила
Рождается в душе унылой.
Душа летит к верхушкам слив
С зефиром лёгким воспарив.
Там недоступны, горделивы
Как ночь черны плоды у слив,
А рядом бел как день Налив,
Нет слаще Белого налива.
Плоды все не успеть сорвать,
Хоть Шивой многоруким стать.
И льётся птичье щебетанье,
И воздух пчёлами гудит,
Цветы раскрылись в ожиданьи,
Пыльца сама с цветов летит.
Мир песенку свою мурлычет,
И архаичен, фантастичен
Огромный мира глаз открыт —
В упор в глаза твои глядит.
И понимаешь, что живая,
Что вот оно – всё тут, всё здесь,
Всё пред тобою – всё как есть! —
С тобой, тебя не покидая.
И это всё нельзя забыть
Как невозможно не любить.
В ушах, как в раковинах, ветер
Вздыхает и поёт в эфир.
В зрачках, точно хрустальный, светел,
Искрится многоцветный мир.
Холмы усеяны цветами,
Как маленькими небесами.
И тела миллионы пор
Вдыхают воздух и простор,
Чтобы в январском снегопаде,
В метелях хлёстких февраля
Согрели и спасли меня
Частицы лета Бога ради.
Волшебный мамин-папин сад
Спасает много лет подряд…
Святое, колдовское лето!
Цветущий молодой июнь,
Весь яркий, свежий, чуть нагретый,
В пионах, радугах, так юн.
Душист до головокруженья
От ароматного варенья,
Малины знойный царь-июль —
Клубничный сладок поцелуй.
И, на десерт, созревший август:
Тут царство яблок, слив и груш,
Пора дождей и гроз, и душ
Вдруг осознание, что завтра
Все зори, полдни, вечера
Останутся твоим вчера…
И вот сквозь сон однажды слышишь:
Упало яблоко, потом
Другое – на траву, на крышу,
Ещё одно в саду пустом.
Затем их сразу три и восемь
Вот девять, двадцать бьются оземь.
И, наконец, они дождём
Все разом сыплются потом.
Стучат как конские копыта
По влажной, мёрзнущей траве.
И лето скоро в мураве
Последним яблоком забытым
Уляжется, забыв про сад,
Укроет лето листопад.
***
Когда, как яблоко, сорвавшись,
Я покидала отчий дом,
Чтобы, в столице оказавшись,
Всю жизнь жалеть потом о том,
Была я девочкой влюблённой,
