Финн
Род Егора по отцу шел из казаков. Все его предки по мужской линии были с Дона. И не просто с Дона, а с Верхнего Дона, из тех самых легендарных мест, которые с таким блеском, так мастерски были описаны в добротном и колоритном романе «Тихий Дон». Егор считал, что каждый русский должен прочитать эту книгу, впрочем, как и многие другие, но именно там, без пафоса и красивых слов, очень доходчиво выведены главные устои – то, как надо относиться к труду, к семье, к ратному братству, к Родине, как прожить жизнь честно и счастливо.
Егор не верил, что «Тихий Дон» написал Шолохов. По его версии, создал этот роман, безусловно, человек, живший до революции в тех краях, наверное, с хорошим столичным, а может даже и европейским образованием, знающий и разбирающийся в вопросе, а вместе с тем, искренне любивший казачество и Донскую землю.
И, правда, до сих пор в среде филологов и лингвистов идут споры об авторстве знаменитого «Тихого Дона».
Не раз задумываясь, а точнее много думая об этом, Егор приходил к мысли, что автором романа мог быть талантливый, блестящий офицер царской армии, сгинувший в мясорубке революции, гражданской войны или став жертвой красного террора, репрессий, а может безвестно, в нищете кончивший свой век в эмиграции в Турции, Греции или Франции. В те лихие годы было множество вариантов, как пропасть достойному человеку.
Егор был уверен, что у рукописи, впоследствии ставшей уникальным литературным явлением, наверняка была какая-то пронзительная история. Без драмы, крови и горя тут не обошлось.
Как известно, рукописи не горят, – Но, все же! – удивлялся Егор, – Как, текст смог выжить в годы, когда рушилась империя? Был голод и война, тотальный хаос!? Когда миллионы судеб летели в топку истории? Удивительно, как вообще роман был опубликован в Советской России, ибо такой объективной оценки «красного» произвола, беззакония и безнаказанности, ни до, ни после не было, ни в одном литературном произведении?
Объяснение у Егора было только одно, – Видимо, настолько ярким, мощным и уникальным культурным событием оказался «Тихий Дон», что даже преступная, кулацкая идеология, описанная в нём, ужасы гражданской войны, не карикатурный соцреализм, а настоящие страсти, когда из мести вырезались целые семьи и станицы, даже это не помешало роману выйти миллионными тиражами в самой «залитованой» и «зарегламентированной» советской стране с ангажированными творцами.
Первый раз «Тихий Дон» Егор прочитал еще в школе. Весь масштаб произведения он тогда конечно не оценил, но ему было приятно, найти некоторые подтверждения тех историй, которые ему в детстве рассказывала бабушка. Например, что земли Верхнего Дона, на самом деле, были всегда плодороднее, нежели глинистые почвы в низовьях могучей реки, а потому, в станицах Верхнего Дона, откуда корни семьи, жили самые зажиточные и богатые казаки, неутомимые труженики и отчаянные рубаки, знавшие и звон монет, и звяканье «Георгиев» на груди. Горячий, искренний народ. Правда, и на расправу короткий.
Бабка Егора, Маруся, была пятой и самой младшей дочкой в семье. Не дал Бог Егорову прадеду Андрею сыновей в помощники. Однако, женив своих старших четырех дочерей, получил он восемь крепких рук в свое хозяйство. Прадед и без того жил крепко, а когда помог зятьям да дочкам на крыло встать: дома поставить, землей и скотиной обзавестись, то совсем семья расцвела. Жили дружно, вкалывали не разгибаясь с утра до ночи, жили себе поживали, да добра наживали.
– Вот бы ты внучёк посмотрел, какие у отца кони были! Одних только жеребцов двенадцать, да кобылок с десяток. А кони всё Орловские, – любила вспоминать Егорова бабушка. Глаза её сразу увлажнялись от неуемного горя. Сколько лет прошло, целая жизнь, а не простила коммунистам старая казачка ни крови родной, ни нищеты на чужбине. Раскулачили её семью, как и всех в Верховьях Дона. Однако, мелькнув в глазах, горькое мгновенье проходило. Начинали светиться мудрые почти выцветшие глаза Егоровой бабки. Горда она была отцом своим и семьей, – Я хоть и маленькая была, – продолжала она уже с еле уловимой счастливой улыбкой на бархатном морщинистом лице, – А помню, как брал отец меня на руки и говорил, смотри Маруся какие красавцы, Орловцы! Хоть в подводу, хоть под воеводу. Слышал, внучёк, когда такое выражение?
